Сделав это отступление, возвращусь к Мартыновым, именно к Сергею Васильевичу Мартынову, считая нужным остановиться на этом удивительно оригинальном человеке.
Мартынов казался мне ярко выраженною индивидуальностью. Ее проявления сплошь да рядом до такой степени шли в разрез с общественными правилами в людских отношениях, что нередко, особенно в первое время, вызывали суровую критику со стороны товарищей, не говоря уже об обывателях. Но кто,-- как, я, например,-- близко сходился с Сергеем Васильевичем, кто не ограничивался одним отрицательным реагированием на его "поступки", кто, словом, старался углубиться во внутреннее, так сказать, содержание Мартынова, проникнуть, как говорится, в душу, тот находил в нем неисчерпаемый источник самобытной оригинальности, ума, таланта, глубокой сердечности и устойчивых взглядов. Последние, на мой взгляд, не только не были крайними, а, наоборот, Мартынова можно было назвать консерватором в лучшем смысле этого слова. Он был незыблемый законник и непримиримый враг произвола. Сам готовый исполнять малейшие требования закона, Сергей Васильевич не поддавался ни на йоту административному произволу; здесь он не знал уже никаких компромиссов. Для характеристики Мартынова в этом отношении считаю нужным привести один из инцидентов, на основании сохранившихся у меня документальных данных. Но предварительно скажу, что "наши" врачи,-- Василий Степанович Лебедев и Сергей Васильевич Мартынов,-- пользовались громадной популярностью среди населения не потому только, что Сибирь вообще, а Минусинск в частности, не имели достаточного медицинского персонала, но и вследствие богатых знаний их в области медицины и редкой добросовестности при исполнении своих обязанностей. Лебедев был прекрасный терапевт, а Мартынов -- отличный хирург. Первый имел порядочную практику, а второй, наоборот, и не интересовался ею,-- и, пожалуй, отбивал даже своих пациентов своим оригинальным к ним отношением. Но в действительно тяжелых случаях, особенно в среде неимущих, Сергей Васильевич никогда не отказывал в помощи. И, вот, однажды ночью за ним из степей приехали полудикие инородцы с просьбой отправиться в один из улусов, где "медведь задрал человека". Мартынов тотчас же исполнил их просьбу, вследствие чего возникло характерное дело.
После допроса по этому делу 23 декабря 1885 г. Мартынов послал нижеследующее, изложенное изысканно-официальным языком "прошение" енисейскому губернатору:
"3 декабря 1885 г. мне об'явлено предписание вашего превосходительства о заключении меня за отлучку из места жительства под арест на сутки. Считаю долгом об'яснить вашему превосходительству, что я отлучился из города для оказания медицинской помощи человеку, подвергшемуся нападению со стороны медведя и опасно израненному оным. Так как и в городе не имеется, кроме меня, ни одного хирурга, к коему можно было бы обратиться за помощью, а между тем таковая требовалась немедленно в сем случае, грозящем непосредственно опасностью для жизни, то я счел своею священною обязанностью немедленно же, ночью, отправиться, по долгу присяги, и, следовательно, не имел возможности заявить о своей отлучке полиции. Принимая во внимание, что в имеющемся у меня разрешении на практику министра внутренних дел не упомянуто о воспрещении оказывать медицинскую помощь вне города, а посему, дабы впредь не являлось подобного рода недоразумений, честь имею покорнейше просить ваше превосходительство, во-первых, разрешить мне, на основании параграфа 8-го Правил о поднадзорных, отлучки из места жительства для оказания медицинской помощи, и, во-вторых, находя назначенное мне наказание несогласным с высочайше утвержденными "Правилами о полицейском надзоре", прошу, на основании примечания к 3 пункту 32 параграфа оных "Правил", предать меня суду".
Кто бы из-за "одного дня" стал поднимать целую бучу! Но Сергей Васильевич всегда был верен себе: не только день, но хоть час административного наказания, не санкционированного судом, он переварить не мог.
Но и "дело" характерное: врач спешит оказать помощь гибнущему человеку, а его за это наказывают! Что может быть рельефнее для уяснения сути знаменитых "временных" "Правил о поднадзорных"!
К слову, приведу здесь еще один документ, касающийся Сергея Васильевича. Это именно "адрес" одного уголовного поселенца за врачебные услуги Мартынова перед бедным населением. Вот он в дословной передаче с сохранением орфографии и знаков препинания:
"Г-р Минусинск.
Новаии Базар дом Протопопова Г-н Оператору Мартынову.
Многоуважаемый
Г-н Оператор.
во имя Братства, Равенства и Свободы... Прошу вас зделать операцию подателю сей записки Если позволит вам ваши наука и опытность Ваша популярность Растет среди простова народа.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Затем остаюсь навсегда доброжелательствующий вам и готовый квашим услугам Если Будет надобность на всегда скрывшийся от Глаз шумного света Поселенец деревни малой ЕИИИ.
Апреля 16 дня 1886 года.
Раве... и сво... и
Многоуважаемый
Сергей Васильевич желаю вам доброго здоровья и счастия в Вашей жизни Благодарю вас заваше Благосклонное принятие моего письма и завашу Готовность -- помогать всякому Обращавшемуся Квам за советом и помощью как видно ввас еще не потухла та искра которая заставила вас как многих других покинуть родной край иуйти вдалекую и гостепреимную Сибирь Обращась квам спросьбой нет ли у вас газет и журналов или книг которым вы могли бы послать мне навремя для прочтения с подателем сей записки их попротчении обращу квам за что я Буду вам очень Благодарен потому что живя в глуши Сибири я уже Более четырех лет неимею возможности Следить нетолько затем что делается в мире и наполитическом горизонте но даже и развлечь Себя подумать
ЧТО
Заря Свободы наступает и -- издали уже виден свет и всех угнетенных Бробуждается утра радостный (разсвет).
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Еще прошу вас помочь Безвозмесдно подателю Сей записки поего Бедности и старости затем остаюсь на всегда готовый к вашим услугам поселенец.
Мая 3 числа 1886 год".
Курьезный документ этот характеризирует, между прочим, отношение уголовных к государственным преступникам. Первые нередко стремились "подделаться" под взгляды последних, при посредстве громких фраз, внутреннее содержание которых было им часто непонятно. Сплошь да рядом это делалось с целью эксплоатации государственных и разных вымогательств, но, несомненно, попадались и искренние люди, желавшие показать свое сочуствие политическим.
В данном случае автор "адреса", желая услужить товарищу, которому надо "зделать операцию", силится изобразить нечто в роде прокламации, уверенный, что она произведет надлежащее воздействие на "политического".
В "адресе" имеется и не потухшая "искра", и "заря свободы", и "братство", и "равенство", словом, все, как следует быть.
Свободное копирование
