Выбраться в Софию было не так-то легко. Пришлось привести в порядок поистрепавшиеся летние брюки и гимнастерку. На поездку мне было выдано из средств Дивизиона небольшой заем. Я побывал впервые в Софии в половине июля. От этой поездке в маленькую балканскую столицу впечатление осталось сильное. Бытие не вполне определяет сознание, но, по-видимому, надо сказать, в большой степени его определяет. Я человек наследственно городской. Видел почти все главные города Европейской России, два года прожил в Петербурге и притом в очень благоприятных условиях. Казалось, что провинциальная столица должна была показаться довольно убогой. Но Петербурга я уже не видел семь лет, а с 1920, кроме нескольких дней, проведенных в Варне, жил в турецкой и болгарской глуши. После такого перерыва все казалось ново, ярко и почти роскошно.
Вместе с полковником Шейном я ехал в Софию в легковом автомобиле - опять таки впервые после 1918 г. Старенький Бенуа не без труда вскарабкался на Арабо-Капакский перевал, но спустившись в равнину, прибавил ходу. Последние километры по прямому, хорошему шоссе мы мчались с непривычной скоростью. Стрелка указателя, подрагивая, начала подходить к ста километрам. Деревья вдоль шоссе слились в зелено-синию стенку. Город быстро приближался. Ярко блестели купола собора Александра-Невского. Я опять чувствовал себя "человеком".
Внушительными и нарядными показались Софийские улицы, толпа на тротуарах,на мой взгляд, была густой и нарядной, шины приятно шуршали по торцовой мостовой и еще приятнее цокали на ней лошадиные копыта. Припомнилось ранее детство и поездки в Петербург. Когда мы с полковником Шейном вошли в какое-то кафе, я окончательно почувствовал, что возвращаюсь к нормальной жизни. Загорелые женщины были одеты в удивительные летние туалеты, лакеи необычайно предубедительны, кафе превосходно - и даже солнечный зайчик иначе лежал на полу, чем в Орхании. Все относительно, а особенно впечатление от городов. Впоследствии, после возвращения из Парижа, миллионная Прага показалась мне плохо освещенным, почти что захолустным городом. София для моих одичавших глаз была удивительным городом, но в первую же ночь я почувствовал, что возвращение к нормальной жизни пока что одна иллюзия. Много есть неприятного на Балканах, но в летнее время ничего нет хуже тамошних клопов. Как естественник знаю, что научно говоря, вид всюду один, но в жаркие, душные ночи эти насекомые куда подвижнее и жизнеспособнее, чем надо больше северным широтам. В Орхании в маленьких домиках их было немного при условии постоянной борьбы. В Софии ничего не помогало, особенно в русских общежитиях, даже там где на вид было чисто.
Меня приютили офицеры-дроздовцы во многим памятном доме близ "Борисовой градины", прекрасного софийского парка. В 1923 году между окраиной города и "Борисовой градиной" был еще обширный пустырь с немногими зданиями, стоявшими на улицах, которые существовали только на строительных планах. Одно из них - трехэтажный новый дом было целиком занято русскими. В нижнем этаже помещалась часть гимназистов Софийской гимназии, на среднем - студенты, стипендиаты мистера Уитлора, американца благотворителя, который щедро помогал молодежи. Верхний этаж был занят офицерами Дроздовского артиллерийского дивизиона, проживавшими в Софии. Комендантом военного общежития состоял полковник - дроздовец Дилевский.
Меня поместили в одной из комнат верхнего этажа. Набегавшись за день по Софийским улицам, я быстро заснул, но также быстро и проснулся. Заели клопы. Пришлось среди ночи взять свое одеяло, мешок с вещами, заменявший подушку, и спуститься во двор. Впрочем "двор" понятие относительное. Здание еще не было огорожено и все, любившие свежий воздух и плохо переносившие насекомых, спали рядышком под открытым небом. Погода стояла прекрасная и, пристроившись на одном из флангов спящей линии, я с удовольствием вспомнил галлиполийские ночи. На "нормальную жизнь", о которой я было возмечтал, это походило мало, но чувствовал себя хорошо и на этот раз быстро и окончательно уснул. Разбудили меня голоса нескольких гимназистов, собиравшихся на работу. В каникулярное время, если память не обманывает, они работали у какого-то садовника на окраине города. Отправились туда босиком, что меня немного удивило. Думал, что на самом деле попал в столицу, а подальше от центра разницы с Орханией было немного.
Свободное копирование
