Поездка за границу 1889 года
Летом 1889 года мы -- Н. В. Сперанский, Сережа и я -- сделали свой первый выезд за границу. До Вены мы ехали с Максимилианом Исидоровичем Берлинерблау молодым врачом, женихом сестры Николая Васильевича, кончавшей тогда за границей медицинский факультет. Мы в Вене были даже на их бракосочетании, в русской церкви. Николай Васильевич и я -- в качестве шаферов и свидетелей, Сережа же единственной своей персоной исполнял роль молящейся публики.
М. И. Берлинерблау был сыном богатого польского еврея. Получил образование в русской гимназии и Варшавском университете. Он всецело отдался господствовавшему среди русской молодежи того времени народническому народолюбию. Решив сделаться земским врачом, он отказался в пользу братьев от участия в отцовском, весьма солидном наследстве и всю затем жизнь свою действительно проработал в русской деревне, живя на скромное жалованье земского врача. Сначала супруги Берлинерблау служили в земской больнице в Бобровском уезде. Впоследствии Максимилиан Исидорович перевелся в Московскую губернию, куда губернское земство с председателем управы Д. И. Шиповым во главе стягивало все выдающиеся силы. Многие годы Максимилиан Исидорович состоял старшим врачом соматической {Соматический -- телесный (от греч.: soma -- тело); больница для лечения не психических, а телесных болезней у душевнобольных.} лечебницы при психиатрической больнице в Мещерском. В этот период он стал бывать в Москве на заседаниях губернского врачебного совета, обычно останавливаясь у Якушкиных, с которыми очень сдружился. По близости Мещерского к Москве и мы время от времени стали его навещать там. Располагая хорошей квартирой в мещерской лечебнице и будучи человеком общительным, Максимилиан Исидорович всегда был рад видеть у себя гостей из Москвы. Это был основательно медицински образованный земский врач, преданный своему делу, пользовавшийся большой популярностью в населении и авторитетом в земстве. "Очень нужный уж человек-то!" -- сетовали как-то крестьянки во время его болезни. Но все это произошло впоследствии. Возвращаюсь к 1889 году.
В Вене мы пробыли только несколько дней и осели затем на шесть недель в Лозанне, где стали брать уроки французского языка у м. Сансин, делая время от времени прогулки в окрестностях.
Памятно мне восхождение на Dent du Midi {Dent du Midi (фр.) -- пик (3260 м) в Альпах, к юго-востоку от Женевского озера.}. Ночевка в пустынном шале на сухих ветках, заготовленных на зиму для топки. Особенно памятен спуск на следующий день. Лесник, встретившийся нам при спуске, предложил нам сделать с ним тур по его участку, что задержало нас в горах, и мы застигнуты были ночью еще на порядочной высоте и на очень крутом спуске. Посидев немного и дождавшись восхода луны, мы продолжали спуск при лунном освещении, предводительствуемые лесником. В рейтузах, с пером в шляпе и длинным альпенштоком в руках, длинноногий лесник, поражавший нас днем своими гигантскими шагами, шел теперь впереди всех очень медленно, перед каждым шагом нащупывая палкой, куда ставить ногу, и время от времени восклицая: "Attention!" {Внимание! ( фр.).} Мы шли за ним гуськом, с теми же осторожностями, стараясь ступать так, чтобы из-под ноги не сорвался камень и не ушиб впереди идущих. Спуск поглощал все внимание, а между тем лунная ночь в горах, среди сосен была великолепна.
В Лозанне мы познакомились с Н. И. Жуковским, старым русским эмигрантом, другом Герцена. Мы стали с ним читать по истории французской революции. Он охотно и много рассказывал про старую эмиграцию и про Герцена, память которого высоко чтил. Раз как-то Жук (так звали его в эмигрантских кругах) в споре по какому-то политическому вопросу указал Герцену на невозможность осуществления какого-то его предложения. На это Герцен ответил: "История движется по диагонали. Чтобы диагональ эта получила желательное нам направление, мы должны изо всех сил тянуть в свою сторону!"
Помнится, у меня закрались сомнения в безусловную верность этого положения. Ведь каждая слагаемая параллелограмма сил разлагается на силу, действующую в направлении результирующей диагонали, и на другую -- в направлении ей перпендикулярном. Последняя создает только трения, разрывая "колесницу истории" и не давая полезного действия. Не продуктивнее ли тянуть в направлении, осуществляемом историей?
Свободное копирование
