Москва купеческая - 97

Земские и городские съезды не один раз соби­рались в 1904-5 годах. Лейтмотив всех обсуждений — необходимость созыва народного представительства на основании четырехгласной формулы.

Главная мас­са участвующих — либеральные земцы. Представите­ли городских дум представляли значительное меньшин­ство, причем от городов в съездах сидели представите­ли интеллигенции. С несомненной ясностью обнаружи­валось, что распространенное ранее мнение о «купече­ском засилии» в городских думах, по меньшей мере, пережиток прошлого. Если формально в составе ли­деров земско-городских совещаний имеются «выход­цы» из купечества (всегда приходится иметь в виду А. И. Гучкова), то, по существу, между организован­ной промышленностью и руководителями земско-го­родских съездов согласия нет: все попытки в этом от­ношении терпят неудачу.

Бюро, избранное на июльском съезде 1905 года, для подготовки проекта общеимперской организации промышленности и торговли, куда входили гр. Бобринский, Плезнер, Гужон, Коновалов, Нобель, Рябушинский и Триполитов, — уже в июле пыталось до­стигнуть координации действий с заседавшим тогда в Москве съездом городских и земских деятелей. Но почвы для соглашения не нашлось. Эта попытка бы­ла возобновлена во время сентябрьского съезда зем­цев, но также успеха не имела. Сентябрьский съезд принял кадетскую аграрную и промышленную прог­рамму: принудительное отчуждение земли, восьмича­совой рабочий день, свободу стачек и т. д.

На том же съезде А. И. Гучков выступил против принятия постановлений об автономии отдельных областей (в частности — Польши) и децентрализации власти. Не­которые члены городской думы, из купечества (М. И. Карякин), земно ему за это кланялись, но дело сбли­жения между земцами и промышленниками вперед не продвинулось.

Торгово-промышленную Москву отнюдь нельзя рассматривать, как однородную, политически едино­мышленную группу. В московском купечестве, как среди лиц русского торгового сословия вообще, бы­ли люди разных мнений, разных оттенков политиче­ской мысли. Были правые, были и левые. Были край­ние правые; были, хотя и не особенно часто, и край­ние левые, тесно связанные с революционным движе­нием. Таковым, как я уже указывал, молва называ­ла С. Г. Морозова, что имело некоторое внешнее под­тверждение в его дружбе с Максимом Горьким. На­стоящими революционерами являлись члены семьи мебельного фабриканта Шмидта, а в семье шерстя­ных фабрикантов Арманд были люди, весьма близкие Ленину.