Подольные - 1

Семейные предания

Нет, не из дворянских мы родов, ведущих свою родословную едва ли не от самого Рюрика. Но жаль, что росли, как и многие на Руси, «Иванами, не помнящими родства»: наверное, немало интересного о человеческих судьбах, да и о всей стране узнали бы мы из истории наших незнатных фамилий. Все, что мы помним, не далее поколения наших дедов и отцов... Им – мой первый поклон!

Подольные

... и до скончанья дней

тревожить станет боль обрывков рваных

в земле отечества оставшихся корней...

Г. Ляховицкая

Мои предки появились в Вологде в 1911 году. Точнее, сюда в поисках заработка приехал мой дед Юда Абрамович Подольный. При нем были документы, удостоверяющие, что он «вполне изучил ремесло «выделка кишок» при кишечном отделении скотобоен Фрола Михайловича Ларина руководством Арии Абрамовича Израилева». На удостоверении стоит подпись и гербовая печать городского головы Стародуба – местечка Могилевской губернии.

Такой «диплом» по весьма редкой специальности дал возможность деду получить «...временное место мастера сказанного ремесла» в вологодских скотобойнях, осваивавших производство колбас. Закон о черте оседлости, за пределами которой евреям в России постоянно проживать запрещалось, делал некоторые исключения только для купцов первой гильдии, фабрикантов, врачей, адвокатов, ремесленников по очень дефицитным специальностям.

Долгие годы в семье хранилось предание о том, какая игра велась с квартальным надзирателем в доме, где жил дед. Пока неспешно оформлялось разрешение, раз в месяц надзиратель являлся к хозяину дома и спрашивал: «А не живет ли у вас недозволенный еврей?». Поскольку такой визит был всегда в один и тот же день месяца и в тот же час, деда заранее прятали в платяной шкаф. Надзирателю подносили на тарелочке стопку с закуской, давали три рубля, а он твердо обещал «все проверить по закону через месяц еще раз».

Такая игра тянулась долго, пока с событиями Первой мировой войны не начались послабления, о которых я расскажу дальше. Именно беженцами Первой мировой войны была вся отцовская родня на Русском Севере.

Надо сказать, что в то время заметную роль в торговле лесом в Вологде играл купец первой гильдии Арон Гудовский. Был он пожилым человеком, вдовцом. Случилось так, что ему приглянулась сестра моей бабушки, очень красивая, но засидевшаяся в девушках. Свадьба не заставила себя ждать. А далее по старому еврейскому обычаю бездетная семья Арона Гудовского взяла из семьи бедных родственников в свой дом младшую сестру моего отца Хану. Здесь она успела получить хорошее начальное образование. Ей был нанят даже учитель музыки.

К лесному делу постепенно был пристроен и дед Юда Абрамович. А моего отца Авраама-Довида Подольного (так значится в сохранившихся документах) Гудовский взял учеником писаря-делопроизводителя и курьером. Было тогда отцу пятнадцать лет, и был он старшим сыном в семье.

У Гудовского же работал ровесник отца Яша Смушкевич: развозил на лошади обеды плотницким бригадам, строившим по подрядам купеческие дома. Мальчики дружили, мечтали об учебе. Поскольку в гимназию они пробиться не могли, то решили сдавать экзамены на звание аптекарского ученика экстерном « при Педагогическом Совете ИМПЕРАТОРА Александра благословенного гимназии» (именно так писалось в официальных бумагах).

По ходатайству Гудовского обоим мальчикам в один день – 30 января 1917 года – был устроен строжайший экзамен сразу по шести предметам, включая латынь. В нашем семейном архиве сохранилось свидетельство, в котором шесть оценок «3» отразили итог испытания. Такой же документ получил и Яша Смушкевич. Много лет спустя в присутствии вдовы Гудовского отец вспомнил о тех экзаменах. И тогда старая женщина сказала: «Эх, если бы вы знали, чего это стоило моему мужу, дай Бог ему здоровья на том свете!». Оказалось, что солидный «благотворительный взнос в пользу гимназии» сыграл определенную роль в этих экзаменах.

После революции обоих ребят призвали в Красную Армию и решили послать на командирские курсы, как имеющих пролетарское происхождение и образование. Отец не прошел комиссию по здоровью и был откомандирован в Петроградский университет. Факультет общественных наук он окончил с отличием и стал адвокатом.

А аптекарский ученик Яша Смушкевич стал летчиком, одним из первых дважды Героев Советского Союза. К 1940 году он был уже командующим военно-воздушными силами страны. Суровые сталинские годы быстро возносили молодых и талантливых людей к вершинам карьеры, но еще проще и беспощаднее уничтожали тех, кто осмеливался иметь свои убеждения или по другим причинам становился неугоден режиму. В 1940 году Смушкевича арестовали, а в 1941 – расстреляли.