В 60-х годах на кафедре началось изучение влияния радиации на коррозионные свойства материалов: нужно было исследовать металлы, из которых изготовлялись атомные реакторы. Принципиально новые методы работы с радиоактивными веществами прекрасно освоили талантливый аспирант из Чувашии Клим Яндушкин и аспирант из Удмуртии Николай Лаптев.
Коррозию металлов в морской воде изучал аспирант из Грузии Тимур Кемхад-зе. Антикоррозионные смазки разрабатывала москвичка Галина Ротмистрова. Защита холодильного оборудования стала темой работы Ренаты Парамоновой.
Весьма заметных успехов достигли сотрудники лаборатории в разработке методов очистки котлов от накипи при полном сохранении металла самих конструкций. Это направление развивалось под руководством доцента Фаины Борисовны Гликиной.
В 70-х годах началось исследование способов защиты металлов в условиях возросших механических нагрузок. Здесь потребовались теория и методы, заимствованные из науки о сопротивлении материалов. Сопромат – одна из трудных технических дисциплин. Недаром старая студенческая поговорка гласит: сдавши сопромат, можно жениться! Но сопромат изучает поведение металлов на воздухе. А если напряженный металл к тому же погружен в растворы кислот или щелочей? Как поведет он себя в агрессивных химических средах? Как только на кафедре возникало новое перспективное направление исследований, так на разработку его направлялись новые аспиранты и сотрудники. Возникали рабочие группы, объединенные близостью научных интересов. Изучением «химического сопромата» занялись московский профессор Всеволод Владимирович Романов, доцент Владимир Сергеевич Уткин из Вологодского политехнического института и сотрудники лаборатории коррозии и защиты металлов, организованной нами на кафедре химии Вологодского педагогического института. Результатом явились десятки научных публикаций и важные для промышленности практические рекомендации.
Порой некоторые коррозионные задачи находили решения едва ли не на анекдотическом уровне. Вспоминается такая история. Профессор Балезин вызвал однажды меня в кабинет и в присутствии двух незнакомых людей, как на экзамене, задал вопрос: «Отчего может на воздухе окисляться серебро?». Я ответил, что виной тому чаще всего может быть сероводород и подобные ему примеси, содержащиеся в воздухе. «Видите, – сказал профессор, – это вам подтвердит любой специалист!». Наличие таких загрязнений воздуха посетители напрочь отрицали. Оказалось, что это были представители сверхсекретного предприятия, на котором в новом здании цеха сборки изделий стали катастрофически окисляться серебряные контакты электрических схем. Профессор сказал, что без обследования условий на месте никаких рекомендаций дать не может. Только через месяц были оформлены пропуска на строго режимный объект. Нас везли туда на машине с затемненными стеклами. Проверяли документы бессчетное число раз. Наконец, мы оказались перед колоссальным ангаром из стекла и алюминия. Для того чтобы пройти внутрь, пришлось миновать три или четыре двери, каждая из которых охранялась.
То, что мы увидели внутри, поразило: это были Спутники, диво по тем временам необыкновенное! Их здесь начиняли приборами. Чистота – абсолютная, сверкали белизной халаты монтажников, а солнце нещадно палило через большие стекла... Хозяева же рассказывали нам, что пока работали в старом корпусе, таких проблем не возникало, а в этих идеальных условиях – прямо беда!..
Мы долго проверяли все используемые в цехе реактивы, безрезультатно искали, что же окисляло серебро. Наконец, простите за такую прозу, Степану Афанасьевичу потребовалось посетить туалет. Хозяева извинилиись, что настоящий туалет находится за пределами цеха, а «для внутреннего пользования», чтобы не беспокоить каждый раз охрану, они отгородили уголок в цехе... Там-то и был найден «диверсант», портивший серебряные контакты. Недаром еще в старых гимназиях распевали не совсем пристойный куплет: «Каждый химик, как поест, выделяет аш два эс». А солнышко успешно разносило его по цеху, казавшемуся фантастически красивым символом нарождавшейся космической эры!
Список имен членов балезинской команды и тем их исследований мог бы быть очень большим. Я же кратким перечислением хотел показать всю ту широту научной и прикладной проблематики, которая позволила научной школе профессора Балезина занять ведущее положение и признание не только в нашей стране, но и в мире.
Говорят, что незаменимых людей нет. Вероятно, это так. Но не бывает и двух одинаковых людей. На смену приходят люди с другими достоинствами и другими недостатками.
Жаль, что не все уроки Балезина мы усвоили в полной мере, не все лучшие традиции сберегли. Но много ярких крестиков на канве памяти оставила наша дружба со Степаном Афанасьевичем Балезиным и его научной школой.
Памяти С. А. Балезина
Поэт сказал:
«Все врут календари!...».
И нам на том пора б поставить точку,
Но, что ни думай, как ни говори,
Нас тянет к календарному листочку.
День прожитый – оторванный листок,
Какой рубец оставит в нашей памяти?
Жаль дней, бесследно канувших в поток:
В такие дни вы мимо памяти шагаете.
Но мы гордимся днем календаря,
Когда трудом добро творится людям.
Такие дни не забываются: не зря
Они красны в листках календаря
На сером фоне безотрадных буден.
И хоть ушли от нас учителя,
На их делах мы не поставим точку.
Не спрячет славу их могильная земля.
И мы сорвем листок календаря,
Чтоб новый день был начат с красной строчки.
Свободное копирование
