…Геологические наши будни включали обычно однодневные «звёздные» маршруты, когда шофёр Витя развозил нас на своей машине по разным распадкам в центре очередной отрабатываемой площади. К вечеру каждый «маршрутчик» забирался им в условленном месте. Отправляясь в дорогу, он часто садил вместе с нами в кузов попутных «газдынь», которых потом отвозил на базар. Всё бы ничего, но с каждой из них он брал за проезд трёшку. Я, помню, почему-то взъелся на него и осуждал за это, считая «жадным крохобором». Сергей Ильич, напротив, относился к его попутному заработку разумно индифферентно, требуя только вовремя «подавать» машину и забирать наших людей после работы без опозданий. Как писал выше, каждый из нас работал в одиночку, изредка (чаще мне) придавалась одна или обе студентки-географички. Сергею девчонок начальник «не доверял», а остальные не хотели «возиться с бабами». Девчонки были городскими, немного избалованными: им всё время хотелось то искупаться, то позагорать…
Помню как, проходя одним из маршрутов в жаркий июльский день через две деревушки с экзотическими названиями Руське Мокре и Нимецьке Мокре (уже в Закарпатье) мои помощницы «в усмерть» напугали набожных старых гуцулок своим видом – «маршировали» в одних трусах и лифчиках, но с геологическими молотками, насаженными на длиннющие деревянные ручки (они использовали их как палки при подъёме в гору)… Бабки, увидев их - почти голых девок с таким непривычным в тех местах не женским «бесовским» снаряжением - отчаянно крестились и поскорее убегали в свои хаты… Пришлось мне на обратном пути велеть им одеться и не «махать» молотками в людных местах.
…После того, как я самостоятельно прошёл маршрут вдоль реки Быстрицы Надворнянской и составил неплохой рабочий геологический разрез «скибовой зоны» этой части Карпат, Сергей Ильич стал доверять мне ответственные маршруты «вкрест простирания» геологических структур. Последние («скибы» или надвиговые «чешуи») простираются с северо-запада на юго-восток и надвигаются последовательно друг на друга с ЮЗ на СВ. Здесь важно было по литологическому составу идентифицировать на параллельных маршрутах соответствующие «чешуи и слои» (благо речки на северо-западных склонах Карпат текут, в основном, перпендикулярно геологическим «наслоениям»). И хотя это требовало большого внимания к разным геологическим «мелочам» и замедляло работу – мне нравился последовательный процесс самого «выстраивания» понимания геологической структуры. Когда основные «каркасы» геологических разрезов вкрест простирания установлены, для составления кондиционной карты достаточно лишь «набрать» определённое количество точек наблюдений по простиранию. Здесь требовалось в большей степени «количество» наблюдений, которое обеспечивалось длинноногим Адольфом и учителем географии, которые особо не «заморачивались» деталями…
…Однажды пришлось идти маршрутом в междуречье верховьев рек Прут и Быстрица, в тех местах, где во время Отечественной войны, немецкими войсками в 1944 г был окружен и сильно потрёпан один из партизанских отрядов легендарного С. Ковпака, где погиб комиссар отряда С. Руднев (см. Википедию). События тех лет и в тех местах хорошо описаны в культовой (в послевоенные годы) документальной книге П. Вершигоры «Люди с чистой совестью», посвящённой описанию партизанской борьбы против фашистских захватчиков…
Прочитав незадолго до летней практики эту книгу, я, идя по довольно узкой извилистой горной долине – «Долине смерти», где произошли трагические события, – по пути разгромленных немцами отрядов Ковпака, как бы мысленно пропускал через своё сознание и воображение перипетии событий того времени. Какое-то ощущение почти собственного присутствия и полной реальности событий не покидало меня…
…В целом, моя студенческая практика и работа на геологической съёмке в Закарпатье дала мне много профессиональных знаний и, конечно, оставила незабываемые впечатления от колорита и всей экзотики здешних мест. Ещё бы, часто, идя маршрутом вдоль быстрых горных речек (Быстрицы, Черемоша, Прута, Тисы), натыкался на «кляузуры» - кажется так назывались маленькие узкие искусственные водохранилища, где сплавщики леса формировали свои плоты для сплава. Было интересно наблюдать, как гуцулы-плотогоны в живописных своих одеяниях – пусть и в рабочих, но обязательно вышитых рубахах и жилетках из дублёной овчины, пусть и в помятых зелёноватых шляпах, но обязательно украшенных неизменным пером, и хоть в подбитых резиной (чтобы не скользить на плотах), но в настоящих кожаных сапогах на каблуках - открывают ворота «кляузуры» и, шустро орудуя длинной оглоблей – «рулём», быстро мчатся на своих плотах по узкой и крутой горной реке вниз по её течению… Из-за маловодности карпатских рек это напоминало, скорее, какой-то водный слалом (рафтинг) - в отличие от сплавов, виденных мною позже на Нижней Ангаре и Енисее, где огромные вереницы плотов, величественно плывя вдоль широких берегов, растягивались чуть ли не на километры…
Свободное копирование
