Почти одновременно с описанными событиями, которые происходили без публичного объявления, началась гнусная открытая кампания против «безродных космополитов» (разгромной статьей в газете «Правда» от 28 января 1949 “Об одной антипатриотической группе театральных критиков”). Во всех средствах информации – печати и радио – происходило оголтелое шельмование фактически всей еврейской интеллигенции.
Началось всё так. Согласно протокола заседания Политбюро ЦК ВКП(б), опубликованного в печати, было «установлено», что, ЕАК якобы являлся центром антисоветской пропаганды и регулярно поставлял антисоветскую информацию органам иностранной разведки. В соответствии с этим МГБ (Министерству Государственной Безопасности) СССР поручалось ЕАК немедля распустить, органы печати этого комитета предлагалось закрыть, все документы комитета конфисковать.
Это и стало прологом к трагедии. Непосредственным предлогом к возбуждению уголовного дела на руководителей ЕАК, послужили, как это было установлено впоследствии, сфальсифицированные и полученные в результате незаконных методов следствия (избиений и пыток) показания ряда членов этой общественной организации.
В январе 1949 уже шли повальные аресты еврейской интеллигенции. “Разоблаченных космополитов» изгоняли с работы, в некоторых случаях высылали в отдаленные районы страны или судили за «антисоветскую деятельность». Правящие круги стремились к тому, чтобы эта «чистка» была воспринята населением прежде всего как освобождение советской культуры, искусства и науки от якобы «антипатриотичного» влияния евреев. Само слово «космополит» в публичном обиходе стало почти синонимом слова «сионист» и, соответственно. «еврей» - и столь же одиозным. В 1948-52 гг. в связи с так называемым «делом ЕАК» были арестованы и привлечены к уголовной ответственности по обвинению в шпионаже и антисоветской националистической деятельности многие лица еврейской национальности, в т.ч. партийные и советские работники, ученые, писатели, поэты, журналисты, артисты, служащие - всего 110 человек. В результате ложных доносов, «выбитых» истязаниями и пытками «показаний», подверглось репрессиям подавляющее большинство еврейских писателей, художников, артистов, музыкантов, а также многие евреи - представители культурной и производственно-технической интеллигенции, работники науки и здравоохранения, не имевшие к ЕАК никакого прямого отношения.
Руководство МГБ — сначала министр МГБ В. Абакумов, а после его ареста — М. Рюмин и огромнейший аппарат следователей-палачей - делали всё, чтобы подогнать «преступления» арестованных под заранее заготовленные схемы, угодные так называемой «Инстанции» — так именовались в официальных бумагах госбезопасности ЦК, Секретариат, Политбюро и сам И. Сталин.
Чудовищное и в то же время карикатурное обвинение десятков активистов и руководителей ЕАК в шпионаже вдохновлялось как циничным расчетом угодить Инстанции, так и, наверное, в первую очередь брезгливым антисемитским недоверием к любому из арестованных. Поскольку «шпиёны» были всегда «нужны» (чтобы оправдать своё существование и получать награды) многие сотрудники КГБ (до этого – НКВД) расуждали просто: кому же и быть шпионами, как не этим лицемерам и космополитам?! Кому же и шпионить и продавать Родину, как не этим отщепенцам ? Такие «козлы отпущения» были очень удобны. До этой вакханалии инсинуаций и вымысла в январе 1948 г. был подло убит (с ведома И. Сталина) руководитель ЕАК известный и популярный в СССР и за рубежом общественный деятель Соломон Михоэлс - художественный руководитель и главный режиссёр Государственного Еврейского театра (см. страницы Интернета – http://www.tonnel.ru/?l=gzl&uid=987).
…Как пишет писатель А. Борщаговский, в процессе политической травли евреев планировалось прекращение деятельности остатков еврейских культурных учреждений, закрытие издательств, газет, журналов и альманахов, ликвидация творческих объединений писателей, закрытие еврейских театров. Началось прямое устранение тысяч и тысяч евреев — докторов и кандидатов наук - из научно-исследовательских институтов и лабораторий и одновременно массированное, но внешне более мягкое, так сказать, либеральное изгнание прочих путем дискредитации, давления печати, всяческой хулы и объявления их “безродными космополитами”.
Неожиданно возникшее обвинение Михоэлса во многих политических «грехах» являлось личным заказом министра Абакумова, уже замыслившего его ликвидацию как необходимый и непременный шаг для успешного развития всей преступной авантюры, для последующего ареста множества лиц и скорого следствия. Абакумов и его подручные, конечно, понимали, что выдающийся деятель культуры Соломон Михоэлс никакой не шпион, не изменник, не антисоветчик, но пытки сделают свое дело, будет добыто столько ложных обвинительных показаний, сколько нужно, и что самим палачам будет впору поверить в ими же сочиненные протоколы. Еврейское имя в представлении функционеров Лубянки было реальной улика и основанием для подозрения…
Все это было во многом свидетельством гнилостного распада партийной аппаратной верхушки, идейного перерождения поколения, даже если оно некогда и исповедовало интернационализм и социальную справедливость.
И, хотя в недрах МГБ на Лубянке, в Лефортово, Бутырках и в Матросской тишине, в следственных кабинетах, камерах и карцерах «обрабатывались» уже сотни «преступников», выдуманные «деяния» которых невозможно было объединить в одно «дело», было решено сделать главным так называемое «дело ЕАК» — ныне наиболее известное, ибо в число обвиняемых по нему попал цвет еврейской культуры, ее лучшие выразители и творцы, болевшие за будущее еврейской нации в Советском Союзе.
За связь с ЕАК (мнимую или действительную) обвиняемых судили группами, которые создавались либо по территориальному признаку (Киев, Минск, ЕАО и т.д.), либо по профессиональному — писатели, работники культуры, промышленности, органов здравоохранения, Министерства иностранных дел и т. д. При этом, конечно, не без ведома и "отмашки" И. Сталина была репрессирована даже жена его ближайшего соратника, члена Политбюро В. Молотова - Полина Жемчужина, активный член ЕАК, которая высказала вслух сомнение в случайности смерти С. Михоэлса...
По замыслу фальсификаторов «дела ЕАК» это должно было убеждать общественность в существовании антисоветского националистического центра, который якобы руководил «разветвленной” по Союзу сетью, охватывавшей также заводы, больницы, университеты, театры и редакции газет.
Оторопь берет, когда читаешь, одно за другим, стандартные определения Военной коллегии о принадлежности (или причастности) безвинных людей «к контрреволюционной националистической организации», например, о «враждебной пропаганде» и даже о «террористических намерениях» и «шпионаже», например, на автозаводе ЗИС». Поражали обвинения, выдвинутые с тупым, идиотским однообразием в адрес людей самых различных специальностей - руководителей фабрик и заводов, главврачей больниц, видных учёных, журналистов и общественных деятелей – людей фактически занятых только своим делом и неплохо справлявшихся с ним…. Все они впоследствии не были ни амнистированы, ни прощены милосердно, они были просто ПОЛНОСТЬЮ ОПРАВДАНЫ за отсутствием самого факта и состава преступления, — СТРАШНЫМ ПРЕСТУПЛЕНИЕМ БЫЛИ САМА КАЗНЬ ОДНИХ ИЗ НИХ И УБИЙСТВЕННЫЕ ЛАГЕРНЫЕ СРОКИ ДЛЯ ДРУГИХ…
Свободное копирование
