…Лекции по некоторым «скучным» предметам, например, ту же «структурную геологию» я вообще за весь семестр не посетил ни разу… Просто, почему-то не взлюбив этот «скучный» предмет и его преподавателя. Решил вообще не посещать «такие» лекции. Их читал неплохой специалист, но дотошный и «занудный» мужик – доцент Н. Золотницкий. Я и «споткнулся» на этой «структурной геологии». Возмездие не заставило себя ждать. На экзамене доцент проявил ко мне «особое внимание», и я, отличник, «загремел» по полной программе: получил шикарную двойку, которую почти сладострастно «впаял» мне мстительный доцент, наверное впервые увидевший воочию такого наглого студента-невидимку.
Я сперва не сильно расстроился: всё было справедливо. Удивила меня только какая-то последующая злорадная, что ли, мстительность - за полное игнорирование его предмета в течение семестра -, с которой он стал гонять меня на пересдачах (тогда они допускались неограниченно). Их было «аж» три (последняя была на следующем курсе – когда я, наконец, получил отличную оценку).
Конкретно тем, чему нас учил Золотницкий, – ПОЛЕВОЙ структурной геологией: построением геологических разрезов и блок-диаграмм земной коры в разных плоскостях мне заниматься потом на практике совсем не приходилось. Но всё же, по иронии судьбы, б;льшую часть своей жизни я потом провёл в Институте тектоники и геофизики ДВО РАН, занимаясь изучением геокинематики и геодинамики МЕГАСТРУКТУР Земли – террейнов и плит (см Интернет). Такая, вот, история…
…Важное положение в институте занимала военная кафедра, которую возглавлял генерал-майор, а все преподаватели были в чине не ниже полковника. Как я понимаю, это была хорошая синекура для отставных офицеров, прошедших Отечественную войну и служивших до перехода в институт в Прикарпатском Военном округе. Из нас готовили, как тогда было заведено, лейтенантов запаса. Конкретно - по специальности «командир взвода управления артиллерийской топографической службы»
Занятия по «военке» проводились два раза в неделю. Перед началом занятий группа выстраивалось в коридоре возле аудитории и очередной дежурный громко рапортовал, что такая-то группа построена и готова к занятиям. Полковник здоровался: «Здравствуйте, товарищи студенты!». После чего мы хором во все глотки, дружно - с расстановкой и глотая гласные - бодро ответствовали: «Здрав-я…жж-ла-м, т-вар-щ пл-ков-нк!». Гулкое эхо разносилось по длинным пустым коридорам огромного здания… Немногочисленные «старые» преподаватели из других факультетов, особенно из местной довоенной профессуры (математики, химики, геодезисты) аж корчились от еле скрываемого возмущения на лекциях в соседних аудиториях, куда доносились громовые раскаты наших приветствий из коридоров.
Правда, на последнем курсе эти воинские приветствия по указанию зав. кафедры были благоразумно прекращены: «всё-таки это гражданский вуз, да и шумно очень…».
Теоретическую часть – подготовку батарей гаубичных 122-мм орудий, которые были тогда на вооружении Советской армии, правильный выбор и оценку позиции на местности, технический расчёт параметров стрельбы и т. п. разделы артиллерийской науки читал нам полковник Балицкий – довольно культурный и грамотный офицер. В специальном «военном» классе были оборудованы большие панорамные макеты местности, где проводилось приближённое к натуре обучение нас всем премудростям подготовки позиции. Сюда входило нахождение по таблицам стрельбы установок прицела, поправки на деривацию, оценка величин характеристик рассеивания. Определение по другим таблицам поправок на метеорологические и баллистические условия стрельбы, а также корректировку на превышение цели над огневой позицией и т. п.
А тонкостям собственно артиллерийской стрельбы (хотя эта «тематика» не была профильной) нас обучал полковник, которого мы за глаза звали «Чапаем» (кто такой был Чапаев – эй, потомки, не спите – посмотрите Википедию) . Этот уже пожилой и простоватый вояка – типичный «служака» - с большим количеством орденских колодок на кителе, в своей военной молодости, видимо, очень любил сами стрельбы. Рассказывая нам о «голосовом» руководстве батареей 122-мм гаубиц, он иногда входил прямо таки в раж: останавливался посреди аудитории и, широко расставив ноги в начищенных до блеска хромовых сапогах и возведя свои очи вверх, закрывал их от удовольствия и почти самозабвенно выкрикивал положенные в разных случаях соответствующие команды -, например, нечто вроде такого:
"По пулеметам,
Гранатой,
Взрыватель осколочный.
Заряд третий.
Буссоль 45-00,
Уровень 30-00,
Прицел 64,
Первому - один снаряд,
Второму-третьему – по два,
Огонь!"
Или:
«По головному танку,
Бронебойным,
Отражатель ноль,
Угломер тридцать ноль,
Прицел 28, постоянный, наводить вниз, упреждение один танк,
Три снаряда,
Беглым - огонь!". И т. п.
Видимо в такие моменты он незримо присутствовал «там» в своей прошлой военной молодости… В такие моменты в аудитории возникало большое оживление, и мы потом, чтобы не слушать ещё какую-нибудь дальнейшую «скучнятину» начинали задавать ему вопросы о различных эпизодах его военной службы, вполне разумно рассчитывая, на то, что до конца лекции наш увлекающийся и простодушный наставник не заставит нас повторять по очереди свои команды…
По военным дисциплинам обычно ставились только хорошие и отличные отметки. Ставить нам тройки по неписаным у военных правилам считалось почти позорным: это означало, что командир плохо готовит подчинённого – и, следовательно, виноват сам. Поэтому «лентяев» или «тупых» заставляли пересдавать по нескольку раз, пока те не «вымучивали» хорошую отметку…
Свободное копирование
