На первом педсовете решали вопрос о нагрузках, о классном руководстве и назначили агитаторов. На ближний полевой стан утвердили Любу Охотникову, а на дальний - меня, туда же едут мои семиклассники. Это в тридцати километрах от Шагонара. Парторг Татьяна Ивановна объясняла мне, что нужно делать на полевом стане, но для меня это родная стихия, сколько лет подряд я убирала зерновые в родной Сосновке, и агитаторы приезжали к нам! Только теперь я должна не снопы вязать, а вести учет работы, подводить итоги соревнований между звеньями и, самое главное, проводить политинформацию, сообщать о положении на фронте, ведь радиоточек и приемников на поле не было. От полевого стана до поселка Торгалык пять километров – это меня тоже не страшит, всего два раза в неделю сходить. В первый раз я вошла в правление колхоза и была приятно удивлена. Председатель колхоза Петр Прохорович Власов, родной брат мамы Раи, узнал меня, собрал для меня газеты, нашел даже бумаги для учета соревнований и для «боевых листков». Потом повел меня домой, его красавица Луша забыла, что мы у Горевых смотрели косо на нее, она накормила меня вкусным обедом и даже предложила искупаться в бане.
На обратном пути я вчитывалась в строчки «от советского Инфорбюро», выбирала самое важное, о чем буду рассказывать людям. Истерзанные затянувшейся войной, измученные трудной работой, люди с большим вниманием выслушивали эти сообщения. Казалось, малейшее продвижение советских войск на запад придавало им силы. И тогда появлялась в «боевом листке» запись: «Я обязуюсь в честь победы под Курском выполнить полторы нормы», и подпись – вязальщица такая–то. Дед Иван Кураев, бригадир, был глуховат, он всегда подходил ко мне с вопросами.
– Скажи-ка, дочка, товарищ Сталин бывает на фронте?
– Не знаю, дедушка.
Но однажды в киножурнале показывали товарища Сталина с биноклем возле окопов, это я видела.
– Должен бывать он среди солдат, должен!
Как–то заболела одна женщина, отправили в больницу. Вязальщицы не справлялись с работой, на помощь пришла я, дело пошло на лад. В обед дед Иван сказал:
– Ай да училка! Молоток! Спасибо, дочка.
В другой раз уехала повариха, у нее дома случилось несчастье. Я согласилась заменить ее, не оставлять же всех голодными, тем более, что я в свободные минуты помогала поварихе и раньше. На двух треногах стояли два больших чугунных котла, один для чая, другой для супа. В суп клали обычно небольшой кусок мяса, но суп получался наваристым. В общем, никто не жаловался, ели все с аппетитом, я собой довольна. Дня три я успешно заменяла повариху, а на четвертый произошла осечка. Обед у меня был уже готов, оставалось заварить чай. Заварка была самодельная из сушенных трав и сушенной моркови, нарезанной мелкими кубиками. Я набрала в кладовке пригоршню заварки, выхожу и вижу, к нам подъезжает белая «победа». Начальство! Скорей подняла крышку котла и бросила туда заварку. Из машины вышел Тока, как всегда подтянутый, в темно–синем костюме и светлой рубашке с галстуком. Он поздоровался, спросил, как мы живем, потом просмотрел на стене «итоги соревнований» и «боевые листки».
– Кто у вас так хорошо рисует?
– Федя Кураев, - отвечаю я.
И тут подходит бригадир.
– Это мой внук художничает.
Они начали говорить об урожае, а я скорее к котлам. И только теперь я обнаружила, что заварку я бросила в суповой котел. Что я наделала? Вдруг кто–то захочет пообедать здесь? Ко мне подошла тетя Мария Шведова: «Что ты так волнуешься?». Я ей рассказала о своей ошибке. Она взяла ложку, попробовала суп и успокоила меня:
– Получился суп с морковной приправой, очень вкусный.
Бригадир пригласил Току пообедать с бригадой, но он выпил только кружку чая. Потом он беседовал как-то по-родственному с колхозниками, говорил о положении на фронте, о необходимости до холодов убрать хлеб и сообщил важную новость. Малый Хурал обратился в Верховный Совет СССР с просьбой принять Туву в состав Союза. Вот бы научиться так говорить с народом!
Приехал председатель колхоза, привез свежие газеты. Я увидела, что газета за 8 сентября. Как же так? Я в работе не заметила, как прошло первое сентября – начало учебного года. И только 23 сентября после окончания хлебоуборки нас вывезли в Шагонар, учебный год у меня и у семиклассников начался 24 сентября.
Свободное копирование
