Глава 32
После окончания библиотечного факультета Восточно-Сибирского государственного института культуры в г. Иркутске моя школьная подруга Сафронова Люда преподавала в этом же институте на кафедре библиографии. Несколько лет спустя она поступила в аспирантуру Московского института культуры. В одну из ее сессий мы решили встретиться в Москве. Перед женским праздником, под выходные, я приехала к ней в общежитие, находившееся под Москвой в Химках.
От электрички я долго шла по парку. Снег растаял еще не везде. Было раннее утро, поэтому в парке было довольно пустынно.
Припорошенная снегом тропинка куда-то исчезла, и я оказалась посреди большой лужи, покрытой тонким льдом и снежной кашицей. Споткнувшись, я упала и промочила новенькую шубку из синтетического меха, которую купила на деньги, доставшиеся мне от продажи отчего дома. Шубка мне нравилась: бежевая, под пятнистую пантеру. Сейчас я в ней была похожа на мокрую курицу...
Вода еще кое-где стекала каплями, когда я в таком виде появилась в общежитии института. Девушки в комнате Людмилы были дружными: все наперебой предлагали свою помощь. Пришлось некоторое время провести у обогревателя и батареи отопления, высушивая одежду…
… Времени в нашем распоряжении было немного. Мы с Людмилой бродили по парку и не могли наговориться. Она рассказывала мне о кандидатской диссертации, которую готовилась защитить в следующем году, о Москве, о своих впечатлениях от занятий в аспирантуре. Я говорила о своей работе, которую, несмотря на все трудности, любила.
На следующий день мы решили отправиться на электричке к моему брату Алексею в общежитие Метростроя, находившееся недалеко от платформы «Лосиноостровская».
Прибыли мы туда довольно рано, часов в девять утра.
В квартире мы застали одного из проживавших там парней. Он сказал, что Алексей ушел на смену и будет вечером. Оставив нам ключи от квартиры, молодой человек ушел по своим делам. Оставшись одни, мы огляделись.
Это была двухкомнатная квартира на пять человек. Мебель была самая необходимая: металлические кровати с панцирной сеткой, стол в большой комнате, стол на кухне, стулья, вешалка. Заглянув во все двери, мы решили навести порядок в этой запущенной обители. Отдраили помещения общего пользования, полы во всей квартире. Менять обои мы не решились. На кухне нашлись картофель, растительное масло и соль. К приходу Алексея мы поджарили картошку, окончательно обеспечив уют в квартире.
Молодой человек, встретивший нас утром, передал Алексею о нашем приезде. Алексей пришел с тортом, шампанским, фруктами и продуктами. Заочно Людмила и Алексей были знакомы давно благодаря нашей с ней переписке. Беседа продолжилась за столом. Я рада была видеть брата повзрослевшим и возмужавшим, хотя ему немножечко и досталось от меня за молчание и безвестное существование. Он был прав только в том, что времени свободного между работой и подготовкой к восстановлению в институт у него не было.
После сердечной двухчасовой беседы нам всем нужно было возвращаться к своим делам: Людмиле – в общежитие, Алексею - к занятиям, мне – на поезд, отходивший в 22 часа в Кострому. Там меня ждали работа, ученики...
Постепенно я познакомилась с преподавателями-вокалистами Абрамовой Людмилой Николаевной и Васильевой Галиной Петровной, с которыми меня связывали интерес к вокалу и приятельские отношения. Они выступали с сольными концертами. У Людмилы Николаевны, имевшей сочное сопрано, была детонация на крайних звуках в верхней тесситуре, но постепенно, принимая во внимание советы по технике звукоизвлечения в этой части диапазона, она избавилась от неприятных симптомов.
Мы часто беседовали с ней о профессии вокалиста, об особенностях звукообразования и артикуляции в верхнем регистре, о вокальной технологии известных вокалистов, эстрадных певцов. Были вечера и душевного отдохновения, когда, бывая друг у друга в гостях, мы проводили семейные праздники, отмечали юбилеи.
Муж Людмилы Николаевны, Евгений Александрович, был инженером завода «Мотордеталь». Имея красивый баритон, он иллюстрировал в смешанном хоре 3 – 4 курсов в музыкальном училище. Был душой компании, аккомпанируя себе на гитаре. Будучи в молодом возрасте (45 – 47 лет), скоропостижно скончался от инфаркта.
С Людмилой Николаевной остались старшая дочь Люба, окончившая музучилище и музыкальный факультет Костромского педагогического института (университета) по классу фортепиано, Танечка, также успешно окончившая музыкальное училище и тот же факультет, что и Люба, и Юлечка, окончившая класс фортепиано в ДМШ и позднее – физико-математический факультет того же университета, что и её сёстры.
Свободное копирование
