В это время Россия переживала войну с Турцией. Нескончаемая вереница вагонов двигалась мимо киевского вокзала с севера на юг, увозя с собой пушки, боевые снаряды, лошадей, солдат различных полков и родов оружия.
Между тем с места войны доходили скудные сведения, большинству которых мало верилось. Многим была памятна севастопольская война, когда по официальным известиям наши войска постоянно одерживали победы, тогда как в действительности -- как потом оказалось -- победили французы, а не мы. Невольно закрадывалось подозрение, что и теперь правительственные извещения, чтобы не смущать умов, скрывали истину и не сообщали всего. Правда, Турция была "гнилое царство", не то, что Англия или Франция. Но почти таким же гнилым представлялось нам и наше русское царство. Воровство и злоупотребления в армии, по слухам, достигали ужасающих размеров. Не верилось в существование честных генералов в русской армии, и за небольшим исключением все казались ворами либо в лучшем случае людьми, совершенно не способными к ведению военного дела.
Неуспех в войне даже с Турцией казался неизбежным. Подобное преувеличенное представление в дурную сторону диктовано было просто-таки желанием, чтобы нашу армию разбили. Я так привык отделять и противопоставлять народ правительству с его чиновничьей и военной организацией, что поражение последнего не считал поражением первого и даже находил, что с поражением правительства народ только выигрывал.
Помню, проходя городом, мы обратили как-то внимание на толпу людей, скучившихся у угла одной улицы, где наклеены были телеграммы, извещавшие о каком-то военном событии, чуть ли не о переходе войск через Дунай. Заметивши большой интерес, с каким публика относилась к телеграмме, пришедшей с театра военных действий, мы надумали воспользоваться подобным настроением, чтобы произвести смущение умов. Задумано -- сделано. На другой день киевская публика читала телеграмму, сообщавшую о неуспешной переправе войск через Дунай и огромном количестве жертв, понесенных при этом. Эффект получился неожиданные Мы ходили по улицам, останавливались возле расклеенных нами телеграмм и прислушивались к разговорам толпы. Публика заметно волновалась. Тогда власти опубликовали в местной газете, что эта телеграмма было ложна и распространена "злоумышленниками" и что вперед телеграммы будут снабжаться внизу правительственной печатью.
Но нас это только разохотило. После первой же телеграммы, расклеенной по улицам с правительственной печатью, мы сделали такую же печать, и вскоре публика опять читала нашу телеграмму. Тогда полиция страшно засуетилась. Между тем расклейку своих телеграмм мы совершали по ночам. Будочники решительно потеряли головы Полицеймейстер приказывал им срывать телеграммы "злоумышленников". Но как их было различить им, бедным малограмотным людям.
-- Нельзя, нельзя читать!-- кричит бывало городовой, запыхавшись подбегая к углу улицы, где кучка народу читала какую-нибудь телеграмму, иногда наклеенную нами, а иногда и правительственную. Получались комичные сцены. Мы шлялись по улицам и хохотали.
Свободное копирование
