Перед нашим от'ездом была созвана сходка. Нечипор явился ее организатором, собрав человек пятнадцать -- все людей надежных -- что вместе с нами и нашими приятелями составило больше двадцати. Среди этих людей было человек шесть из соседних сел. Последнее обстоятельство придавало сходке особенно серьезное значение, так как лица, участвовавшие в ней, являлись представителями уже нескольких деревень.
Помню, то был воскресный день, в будни люди благодаря работам не могли бы собраться. На сходке оратором явился сначала Дробязгин. В общих чертах он изложил ту мысль, что всюду люди бедствуют от малоземелья и всюду хотят общего передела земли, но что, конечно, никакого передела мирным и законным путем произойти не может и что единственное средство для достижения этого остается всенародный бунт. Все присутствующие, когда пришлось всякому из них в отдельности высказаться по поводу поднятого нами вопроса, соглашались с нашим мнением, т. е. что надо было бунтоваться; но при этом многие из них добавляли, что они не верят в успех дела. "Придут москали и побьют",-- категорически заявил один из присутствующих. Мы на это возражали, конечно, что бунтоваться с голыми руками не будем, а сначала постараемся добыть побольше оружия, да, сверх того, попытаемся поднять бунт сразу в нескольких местах.
В конце концов мы сами признали, что в эту минуту не были еще готовы к восстанию, и, как очередное дело, выдвигали подготовление умов в народе к предстоящему восстанию. Другими словами, мы предлагали присутствующим составить организацию, которая поставила бы своей целью осторожно распускать слухи среди народа о том, что скоро наступит передел земли, но что все люди должны заранее готовиться к борьбе, так как помещики не захотят уступить землю без боя.
Мы с Дробязгиным решили непременно воспользоваться этой сходкой и положить начало организации среди крестьян. Понимая однако хорошо, что организация только в том случае может развиваться и крепнуть, когда у людей, участвующих в ней, будет какое-нибудь живое дело -- одним словом, понимая то, что для людей мало одного отвлеченного решения составить организацию, а нужно еще непременно практическое дело, которое связало бы их,-- мы предложили тут же составить раньше всего кассу взаимопомощи.
Так как некоторые из присутствующих собирались в этом году к жатве итти на заработки в Херсонскую губернию, а подобное отстранение лиц, участвующих в организации, было бы вредно для дела, то потому решено было оказать материальную поддержку более нуждающимся.
Мы для примера и поощрения тут же внесли в кассу, если мне не изменяет память, двадцать пять рублей и предложили присутствующим выбрать из своей среды кассира. Теперь уже не помню, кто именно был выбран кассиром -- дед или Нечипор.
Когда мы подняли вопрос о том, что следует позаботиться о привлечении людей в нашу новооснованную организацию {Для избежания недоразумений я должен заметить, что, конечно, таких слов, как "кассир", организация и т. п., не было говорено нами. Я передаю здесь лишь смысл наших бесед. Все наши разговоры велись, само собою разумеется, на украинском простонародном языке.}, то Нечипор заявил, что он имеет в виду не мало лиц вполне надежных, которых можно будет привлечь к делу.
-- Как поеду в местечко Лысянку,-- говорил он,-- увижу всех и переговорю.
Оказывается, что у Нечипора по дороге к Лысянке в нескольких селах были родные и близкие приятели, на которых он рассчитывал, что они к нам пристанут. Благодаря своим широким связям Нечипор получил необыкновенно важное значение для дела. Но можно было надеяться, что среди присутствующих найдется еще несколько лиц, если и не с такими большими связями, как у Нечипора, то все-таки с довольно обширными знакомствами. Таким образом мы, революционеры из интеллигенции, попадали наконец в ту, так сказать, народную струю, где от одного к другому, от другого к третьему и т. д. мы получили полную возможность раскинуть нашу организационную сеть на какое угодно пространство. Это, конечно, мы сразу поняли и оценили в ту минуту, и предоставляю судить всякому, до чего мы должны были почувствовать себя тогда счастливыми!
Впрочем, едва ли всякий это сможет понять. Для этого нужно быть слишком близко знакомым с той эпохой. Здесь же я замечу, что до тех пор нигде почти ничего не было сделано в народе, и люди даже не знали, как подступиться к мужику, о котором все только рассуждали, но который, по признанию самих революционеров, был отделен от них китайской стеной.
Мы советовали Нечипору, как и вообще всем присутствующим, быть крайне осторожными в выборе людей и посвящать в нашу тайну лишь вполне надежных лиц, так как, если полиция узнает о заговоре, говорили мы, то примет заранее меры, которые помешают нам осуществить нашу задачу.
Свободное копирование
