…В городе Туркестане экспедиции пришлось сделать вынужденную остановку, так как вагон наш вышел из строя. Поэтому два с половиной дня работники экспедиции занимались обследованием гельминтофауны окрестностей этой станции.
3 августа мы выехали в Ташкент. Запланировали в Ташкенте работать преимущественно по ветеринарной и медицинской гельминтологии. От соответствующих организаций мы получили право на приобретение внутренностей мелкого рогатого скота (6 овец и 3 коз).
Экспедиция поработала также в прозектории Ташкентского университета, где нам была предоставлена возможность произвести вскрытие трех трупов. Мы еще раньше выяснили, что здесь чрезвычайно распространен эхинококкоз.
В чем заключались причины его распространения? Большой бедой в медицине является тот факт, что врачи-медики не умели ни обнаруживать, ни распознавать гельминтов. Многие опаснейшие заболевания ошибочно считались чрезвычайно редкими, а потому о них врачи, как правило, не имели ни малейшего представления. Нам необходимо было иметь ясную картину — какие паразиты и в каких органах локализуются у человека. Без этого нельзя было приступить к выработке оздоровительных мероприятий. На эти важные вопросы мог дать ответ только мой метод полных гельминтологических вскрытий.
Применение этого метода позволило обнаружить ряд гельминтов в таких органах и тканях, куда обычно исследователи и не заглядывали. При этом полностью исследуются все без исключения органы. Вскрытия по этому методу требуют большого времени и тщательности. Так, для полного вскрытия взрослого человека необходимы 5–6 рабочих дней.
Итак, впервые в мире полное гельминтологическое вскрытие трупа человека было произведено в августе 1921 года в Ташкенте, в прозектории Государственного университета. В университете к нашей работе отнеслись очень серьезно и с глубоким уважением. Мы же в свою очередь были благодарны сотрудникам университета, оказавшим нам большую помощь в работе. Вскрытие мы производили тщательно, трудились по 12–14 часов в сутки.
…Мы все жили в своем вагоне, который стоял на станции в тупике. Очень часто мы видели группы беспризорников, сидящих на рельсах недалеко от нашего вагона. Здесь они делились трофеями, добытыми на базаре, здесь же в пустых вагонах они спали ночью. Лиза по моей просьбе свела с ними близкое знакомство. Однажды она прошла к ним, села на рельсы и разложила возле себя коробочки. Ребята, естественно, заинтересовались, почему она сидит в стороне от нашего жилища. Ребята давно уже знали нас всех, но мы их не привечали, опасаясь, не без основания, что они все у нас растащат.
Любопытство заставило ребят подойти к Лизе и начать с ней разговор. Она рассказала им о целях нашей работы. Узнав, что эти коробочки предназначены для собирания кала и последующего его исследования на предмет выяснения, заражен ли человек «глистами» или нет, ребята опешили. Они долго и громко смеялись, узнав, чем нужно наполнить коробочки, а затем забрали их и пообещали наполнить их, чем надо. Лиза сказала ребятам, что экспедиция заплатит им небольшие деньги. Это опять привело ребят в неописуемое изумление.
К вечеру мы получили от них копрологический материал. Ребята подружились с Лизой. Их крайне интересовало: что же мы будем делать с содержимым коробочек. Поэтому мы разрешили им посмотреть в микроскопы. Естественно, мы нашли в полученном материале большое количество яиц гельминтов, и ребята были чрезвычайно удивлены всем, что увидели. Они прониклись к нам большим уважением и стали приносить для вскрытий кошек, мышей, жаб и лягушек.
Как-то в один из дней, когда к нам поступил большой материал и мы все были очень заняты, Лиза попросила ребят сбегать на базар и купить на всю нашу братию арбузов и дынь. Парнишки, взяв деньги, убежали. Мы все стали уверять Лизу, что ни ребят, ни денег она не увидит больше. Но Лиза была убеждена, что мальчишки выполнят ее просьбу. И оказалась права. Они принесли все покупки и отдали сдачу до копейки. Все излишки продуктов мы отдавали беспризорникам. Мы были спокойны за сохранность вещей в нашем вагоне, знали: у нас беспризорники ничего не стащат.
В то время в городе свирепствовали инфекционные заболевания, особенно желудочные. Умирало много беспризорных детей, ведь они питались объедками, спали на вокзалах, в заброшенных домах. Но помочь мы могли тогда только кучке наших соседей. Они вызывали у всех острую жалость. Государство, используя все возможности и средства, боролось с беспризорностью, определяло ребятишек в детские дома. И все же беспризорных было много. А с каждым новым железнодорожным составом в Ташкент прибывали толпы беспризорных, гонимых сюда голодом из Центральной России. Ведь Ташкент считался «городом хлебным». Особенно богаты были базары, — арбузы, дыни, яблоки, виноград…
Советская власть оказывала Туркестану огромную помощь. Восстанавливались разрушенная басмачами ирригационная сеть, хлопкоочистительные заводы, была установлена поощрительная оплата за хлопок и прочее. Край преображался. Но что больше всего поражало нас, так это культурная революция, которая небывалыми темпами осуществлялась в этих некогда отсталых краях.
Мы вспомнили с Лизой нашу жизнь в Туркестане в 1905–1911 годах. Мы были тогда в Самарканде, Ташкенте, Чимкенте, Аулие-Ата, и нигде я не видел школ для местного, как тогда называли, «туземного» населения. Существовали тогда, но далеко не везде мусульманские школы, где детей заставляли зубрить коран. Дальше этой зубрежки обучение не шло, и дети выходили из этой школы совершенно неграмотными. Но даже такие школы были не для всех.
Богатые семьи посылали своих детей учиться в русско-туземные школы, где преподавание велось только на русском языке. Таких школ в Туркестане было очень мало. А высшего учебного заведения в то время в крае не существовало ни одного.
И вот приезжаем мы в Туркестан в трудный 1921 год. И что же видим? В Ташкенте работают Санитарно-бактериологический институт, Высшая медицинская школа. Но самое поразительное — открыт Туркестанский государственный университет. Молодая республика Советов позаботилась об этом. В 1920 году университеты Петрограда и Москвы помогли Ташкентскому университету оборудовать деканаты, библиотеки, лаборатории. В апреле того же 1920 года профессорско-преподавательский состав университетов, захватив с собой лабораторное оборудование и библиотеку в 20 тысяч книг, прибыл в Ташкент. К осени пришли еще пять эшелонов с оборудованием, научной литературой, приехали новые преподаватели. 7 сентября 1920 года Владимир Ильич Ленин подписал декрет Совнаркома об организации в Ташкенте Туркестанского государственного университета.
В университете были открыты физико-математический, технический, социально-экономический, историко-филологический, педагогический, медицинский и сельскохозяйственный факультеты. Училось около 1500 студентов. Это потрясает, если вспомнить, в какое время Советское правительство занималось такими проблемами. Поскольку в старом Туркестане почти не было национальных учительских кадров, их надо было создавать. Поэтому были созданы краткосрочные курсы по подготовке учителей. Действовали школы 1-й и 2-й ступени, причем число их росло со сказочной быстротой. Велась огромная работа по ликвидации неграмотности среди взрослого населения. Мы были в одной из подобных школ. В ней занимались не только молодые, но и совсем старые мужчины. Женщин на этих занятиях тогда, конечно, не было. Для них создавались отдельные школы, но привлечь их туда было очень трудно. В том же 1920 году в Ташкенте открылся Высший педагогический институт имени К. А. Тимирязева.
Таким предстал перед нашими глазами новый, советский Туркестанский край…
Свободное копирование
