12
Это был, как и все прочие мои обращения к ней, крик в пустоту. Конечно, получив несколько лет спустя доступ к Интернету и научившись в нём чуть-чуть ориентироваться, я попытался выудить хоть какую-то информацию. Открытую, разумеется. Увы, явным образом ни дети, ни Светлана себя в Сети не проявляли. Минимальные, ничего не говорящие мне сведения на горстатовском сайте – и всё. Может, впрочем, я искать не умел.
Но пока Интернета не было. Оставалось только догадываться, что переезд из Владимира в Москву – это, скорее всего, не понижение четы банкиров в должностях, а наоборот. Хотя бы для одного из соратников-подельников.
Другое дело сам Мохначёв. Во всяком Эдеме свой змий. В 2006 году информация о его персоне уже наличествовала в избытке, так что ранние мои догадки со временем вполне подтвердились. Сеть услужливо сообщала, что с апреля 2001 года он является первым заместителем председателя правления банка “Центральное О. В. К”, спустя два года избран председателем правления. Что ж, для провинциала карьера в этой сфере головокружительно быстрая, есть чему завидовать! Но вот в январе 2005-ого волею совета директоров почему-то смещён с этой должности и заодно выведен из состава правления. О мотивах, ясен пень, официальное сообщение умалчивало. Не было, то есть, у меня конкретных оснований ни для притворного сочувствия, ни для искреннего злорадства. Тем более, что и к собственным своим карьерным взлётам и падениям я всегда относился более чем философски. Не безразлично, конечно, но и не драматизируя. Без фанатизма.
Впрочем, новости не замедлили явиться. Вскоре Дмитрий Вячеславович стали руководителем крупного коллекторского агентства. То есть конторы по выбиванию долгов. Очень вовремя. Этот бизнес в условиях наступившего вдруг очередного кризиса является, надеюсь, даже выгоднее погребального. Там ещё надо пассивно ждать, пока потенциальный клиент дозреет до похорон. А тут производство трупов на потоке, и хрен кто ускользнёт.
Никаких, поверьте, намёков на возможный криминал. Боже упаси! Разве мне в моё кризисное время далеко было – и без всякого, между прочим, криминала! – до состояния покойника?!
Итак. С огромным запозданием мне стало, наконец, достоверно известно, что мой бывший соперник в карьерном смысле успешен, проявляет немалую активность, мобильность и таких же размеров честолюбие, а в их со Светланой теперешней жизни всегда есть место служебно-административному подвигу и вряд ли находится место скуке. Надо думать, что и материально семья (сборная, если можно так выразиться, семья) не настолько стеснена, чтобы хоть как-то со мной (то есть с финансовыми поступлениями от меня) считаться.
Да что тут думать! Вспомнилось вдруг, как говорил мне папа Светланы – давно, ещё в первые часы нашего, такого неудачного знакомства в мае 1984 года: “Дочка в МЭИ всегда получала стипендию. Хотя что там той стипендии, на пудру только”.
Примериваю к себе: стипендию имел такую же, однако пять лет питаться одной пудрой не смог бы, при всей невзыскательности. Издавна, значит, с младых ногтей жили мы со Светой в несопоставимых масштабах, ничего существенно не изменилось. С моим физическим существованием ей и теперь приходилось, увы, мириться – но только в тех немногих и нечастых случаях, когда, как с выездом детей за границу, ну никак не обойтись без формального отцовского согласия.
Надеюсь, читателю понятно, что в таком согласии я никогда и ни по каким причинам своим детям не отказал бы. В прочих обстоятельствах я госпожу Леньшину в живом виде не интересовал, поскольку для всего остального уже был придуман список нежелательных абонентов.
Туда меня и занесли на долгий-долгий срок.
Свободное копирование
