На следующее утро мы не болтали. Приняв две последние дозы спида, занялись уборкой. Фей взяла кухню и ванную, я – гостиную и спальни. Через пару часов услышав свист чайника на кухне, я села за стол отдохнуть. Фей закончила кухню. Столы и столики блестели, изумрудно-зеленый пол, казалось, покрыт льдом. Она нарвала ярко-желтых цветов для стола, а в конце дня во всех комнатах, включая бачок в туалете, стояли цветы. Я пила чай из чашки, - Фей всегда подставляла блюдце, - и думала, насколько лучше жить сейчас, когда Фей стала моей соседкой. Я смотрела, как она снимала целлофан с моей пачки «Кула», как он шуршал в ее пальцах, похожих на лапки паука. Было ощущение, что я изучаю человека, думающего, что он один. Она закусила губу изнутри и начала делать из целлофана дискобола. Фей – большая художница. Раньше, в старшей школе, учитель рисования попросил ее нарисовать Санту на стеклянном пандусе между этажами. Она нарисовала его показывающим средний палец. Когда учитель попросил ее стереть это, она стерла все, кроме руки с пальцем и две недели оставалась после уроков.
Фей была всего пяти футов ростом и все у нее было миниатюрным, кроме волос, похожих на львиную гриву. Они были заплетены в две толстые длинные косы, спускавшиеся по бокам до локтей. Я думаю, она была красива. Она думала, что я тоже. Она говорила, что у меня классический римский нос и интересное угловатое лицо. Во время наших одиноких вечеров она сделала несколько набросков с меня. Сказала, что когда достанет краски, напишет мой портрет и назовет его «Беверли». Интересно, сколько мы проживем вместе. Думаю, это закончится, когда одна из нас влюбится. Может быть поэтому мы всегда получали удовольствие от мужчин друг друга. Боялись, что другая слишком прилипнет. Фей поднялась и поставила на стерео Кэрол Кинг. Интересно, думает ли она обо мне, когда слушает «Ты приобрел друга», как думаю о ней я. Я откинулась, закрыла глаза и поняла, что действительно счастлива. Мы совершили сделку с Ленни этой ночью. Он использовал наш дом, чтобы продать одиннадцать фунтов марихуаны, потому что за его автобусом следила полиция и за беспокойство получили унцию травки. Поскольку Фей и Ленни все равно должны были остаться дома торговать, Фей посидела с Джейсоном, пока я ходила на свидание с этим парнем, Брэдом, с которым я иногда встречалась. Хотя Амелию и отправили на ночь к бабушке.
Я, наверное, стреляла по банкам из 9-мм револьвера Брэда. когда Фей, Ленни и покупатель, по словам Фей с косичкой «конский хвост» и пахнущими ладаном сигаретами, взвешивали траву на моей кухне и Фей заметила Уродов на крыльце. Не раздумывая, она сделала то, что мы делали всегда: выставила стереоколонки перед дверной сеткой, чтобы прогнать их. Это была месть за то, что они не давали Джейсу и Амелии играть на их стороне двора, потому что мы иногда разрешали им бегать голышом. В этот раз Уроды вызвали полицию, которая появилась у входа. Открыв дверь, Фей захлопнула ее перед ними и сказала: «Нам пипец. Это лягавые».
Когда я вернулась домой на пикапе Брэда, три полицейских машины заполнили нашу лужайку, их красные мигалки отражались от домов. «Разворачивайся», - сказала я, с таким ощущением, как будто у меня в груди яблоко.
Мы поехали прямо в бар.
«Давай свалим отсюда, - сказал Брэд, - у меня есть приятель в колорадской коммуне».
«А деньги?»
«У меня пятьсот долларов в банке».
«Без обязательств? Мы просто друзья? Было бы здорово».
«Здорово», - кивнул он.
Я посмотрела на него и поняла: я с ним только потому, что если посмотреть на него искоса, то он похож на Джона Леннона.
«Если я уеду и вернусь через семь лет, могу я рассчитывать на хороший прием?»
«Не знаю. Наверное».
Джейсону будет десять лет. Пятый класс. Может родители уничтожат все мои фотографии и не будут упоминать мое имя. Потом, когда я заявлюсь на игровую площадку, он посмотрит на меня, как бы спрашивая: «Кто вы черт побрал?» Когда я отвечу: «Я твоя мама», он скажет: «Она умерла».
Я вернулась домой, чтобы меня арестовали.
Свободное копирование
