Техникум, ГТС - 2

Меня все годы регулярно посылали командиром в составе большого отряда со студентами на помидоры. Опишу для примера один первый день.

Идут приемные экзамены, а в вестибюле техникума, уже висит объявление:

«31 августа всем, зачисленным на 1 курс явиться к 8.00 с рабочими вещами для поездки в колхоз убирать помидоры».

На робкие вопросы абитуриентов:

- «Это добровольно, или принудительно?»

Секретарь комитета комсомола стандартно отвечала:

 «Добровольно-принудительно!»

Утром 31 го директор предупреждает на планерке преподавателей, назначенных командирами отрядов, о дисциплине, санитарии, питании. После планерки проверяем явку студентов по спискам. В 10 часов удивляемся, почему нет машин, и посматриваем на часы, т. к. приближается роковое время 11 часов, когда открываются винно-водочные отделы магазинов. Ходим и категорически предупреждаем ребят, чтобы не брали с собой ни грамма спиртного. Но мальчики уже горят желанием познакомиться. А, как известно, нет на Руси лучшего способа познакомиться друг с другом, чем задушевная беседа за бутылочкой водочки. И, гонцы уже, потаясь, сгоняли в магазин, припрятали бутылки в свои объемистые рюкзачки. Самые нетерпеливые причастились в кустах ближайшего парка.

Наконец в 2 часа подъезжают колхозные машины. Рассаживаемся. Считаем по головам и с песнями отправляемся. За городом, приметив сарай или недостроенную ферму, ребята требуют остановку «по нужде» и, сплоченные уже компании бегут туда добавить градуса. Через час езды ребят развозит, и у парома, кто храбро бросается в холодные волны, а кто уже начинает выяснять отношения.

Для второкурсника первокурсник «салага». Но первокурсник, дюжий парень, отслуживший в армии, себя «салагой» отнюдь не считает и однозначно называет второкурсника «зеленый».

Пока отряд идет от парома к селу, группа второкурсников бежит к рощице, где остались выяснять отношения «салага» первокурсник  и их пьяный дружок.

Бежим и мы, преподаватели. Издали слышны глухие удары и распаляющие крики:

-Я, два года в окопах гнил! Афган прошел!

И в ответ:

-А я в технаре гнулся! В колхозе батрачил!

Разделяем драчунов. Приходим в лагерь. Ряд деревянных, щелястых бараков на отшибе села, у реки. Пока разбираем вещи, прибегают девочки:

В третьем бараке драка!

Перевозбужденные спиртным драчуны продолжают выяснять:

- Кто старше?

Разводим их по разным баракам. Где-то за стеной истеричный женский крик:

- Он меня чуть не убил!

Бежим туда. Оказывается, не поделили места второкурсники.

Полетели кровати, тумбочки и спинкой кровати чуть не пришибли, прибежавшую на шум женщину преподавателя. Успокаиваем ребят. Идем в туалет и по пути укрощаем, вспыхнувшую около умывальников очередную потасовку.

После ужина в столовой врубают музыку. Дискотека. Многоваттная мощь динамиков бьет по юным мозгам как наркотик. Под мигание ламп топчется многорукая и многоногая толпа. Подходит сельская молодежь, и уже по углам начинаем разнимать стычки наших орлов с местными. Отнимаем у нашего здоровенный нож, скорее даже кинжал. Командир перерисовывает его в натуральную величину на двух тетрадных листах, чтобы послать для отчета директору.

В 23.00 выключаем музыку. Отбой. Ходим по баракам. Укладываем спать. Считаем по кроватям. На ночь оставляем дежурного преподавателя. Первый день прошел.

Летом следующего года директор меня попросил поехать командиром строительного отряда. Я отобрал  два десятка  крепких, дисциплинированных ребят. От ПМК - 204 поехали в село Владимировку Енотаевского района.

Оно оказалось разбросано перед Енотаевкой на берегу одноименной речки. Поселились все в большом доме. Во дворе навес со сбитыми из досок скамьями и столами – столовая.

Запомнилось несколько случаев. Первый, когда студент, забыв пристегнуться, откинулся на столбе и повис на когтях вниз головой. Увидели, прибежали, подняли.

Второй раз растянули на высоте груди стальной провод (трос) и стали подвязывать к нему кабель. Тут я вспомнил, что в одном месте пересекли переулок. Послал бегом студента туда. Из переулка летел мотоциклист, но мой гонец успел раскинуть руки, чтобы тот остановился. Иначе отрезал бы себе голову тросом.

Взялись в выходные за шабашку. Погрузить с берега на паром 300 тонн арбузов. Начали бодро. Двое в трюме, двое на палубе, остальные подносили с берега и бросали арбузы по цепочке. Даже я встал в цепочку. К вечеру выдохлись, но не сдавались. Провели свет, работали чуть не до полуночи. Утром встали, с непривычки все болит. Пришли на берег. Все ближние арбузы побросали вчера. Теперь приходилось таскать издалека. Кое-как доработали второй день, но так все и не погрузили. А утром надо на основную работу. Дал команду бросить погрузку. Оставалось ещё третья часть. Её докидали колхозники, но и нам заплатили сколько положено.

Вечером студенты поставили в реке перетяжку. Утром проверили, попалось несколько судаков и хороший сом. Сома они к моему удивлению выбросили

 - Лягушатник.

 Многое вспоминается о том месяце работы. Игры в футбол с местными ребятами. Прокладка кабеля до Енотаевки кабелеукладчиком.

Экономисты ПМК напуганные разговорами обо мне, попросили, чтобы я сам рассчитал зарплату студентам. Я накрутил сколько мог, включив даже покраску вагончика. Получили неплохо.

Если студенты каждые три года менялись, то пед. коллектив  оставался прежним. Особой дружбы с кем то из преподавателей не было. В основном был старый коллектив, а из молодежи я и ещё пара преподавателей.