Последствия существования некогда в СССР космической цензуры дают себя знать в России до сих пор. Может быть вам попадались когда-нибудь на глаза книги, где сопоставляются старые революционные фотографии с их позднейшими отретушированными вариантами. Люди становились врагами народа и исчезали с фотографий целыми группами. Ретушь полностью меняла реальную картину. Точно то же имело место и в освещении событий космической эры. В угоду пропаганде вся картина развития космических исследований в мире была чудовищно деформирована, так что большинство российских граждан доныне продолжают пребывать в плену мифов, а проще сказать живут с сильно промытыми мозгами. Что же правда и что же неправда в наших представлениях о советском космосе?
Да, действительно Советский Союз открыл космическую эру 4 октября 1957 г. запуском первого в мире искусственного спутника Земли. Этого нельзя отнять, хотя есть досадные детали. Американская программа запуска ИСЗ в рамках Международного Геофизического Года 1957-58 гг. была обнародована за несколько лет до этого события. Королев вел свои дела в строжайшей тайне, заочно соревнуясь с американцами и заранее зная их график. Даже в таком варианте соревнования он рисковал опоздать и вместо хорошо спроектированного первого спутника, который реально стал Спутником-3, вынужден был вывести на околоземную орбиту ПС -- простейший спутник: оболочку с источником питания и передатчиком.
Главной целью первого спутника было только то, чтобы его можно было слышать с Земли. Королев обогнал США на четыре месяца и добился огромного политического эффекта. Однако во всей этой суете было упущено важнейшее научное открытие первого этапа изучения космоса -- открытие радиационных поясов Земли. Его, можно сказать, сделали в Москве, но не заметили. На первом же американском спутнике его автором стал американский геофизик Джеймс Ван Аллен (1914-2006). Иногда радиационные пояса Земли зовут теперь поясами Ван Аллена. (Я встречался с Ван Алленом в Айове и брал у него интервью, опубликованное в "Природе". Профессор университета Айовы, он располагался в здании, носящем его имя. Ему было уже восемьдесят лет. Он был практически слеп, но возраст не отразился на его памяти. Скончался он в возрасте 91 года).
Великолепным технологическим прорывом СССР был полет в Космос Юрия Гагарина. Мало известно, сколь серьезны были возражения против этого полета. В Политбюро стоял ясный вопрос: "Мы пошлем советского человека на орбиту и похороним его там на глазах у всего прогрессивного человечества. На орбите станет вращаться труп. Кто за это ответит? Кто может дать гарантии, что этого не произойдет? Не лучше ли, чтобы это сначала случилось с американцем". Только беспримерное мужество и самообладание Королева позволили ему проломить стену недоверия. Полет Гагарина состоялся, опередив первый американский пилотируемый суборбитальный полет Алана Бартлета Шепарда всего на месяц. Первый американский трехвитковый орбитальный полет Джона Гленна состоялся через десять месяцев после полета Гагарина.
Советский Союз технологически посрамил США и вырвал у них пальму первенства в космической гонке. Что мы с этого имели кроме астрономических затрат и мелких, тешащих тщеславие, сиюминутных политических дивидендов? Передовые технологии оставались в секрете в космической отрасли и практически не обогащали остальную промышленность. Серьезных научных открытий не было. Отдача в науку была мизерной, если не считать, пожалуй, таких очень специфических отраслей знаний как космическая технология и космическая медицина. Не стимулировали космические исследования и прогресс научного приборостроения в стране. Создавались бортовые приборы для самой космической техники и приборы, необходимые для военных целей. А собственно научного приборостроения как базы для уникальных экспериментов в космосе как не было, так и не появилось.
На глазах у всего мира советские космические полеты выродились в прогулки иностранных туристов, расписание которых тщательно выверялось на соответствие с советскими политическими пристрастиями. В Космос не летало ни одного латыша, ни одного литовца, ни одного эстонца. Не было там ни армян, ни грузин, ни узбеков. Зато по очереди летали все представители стран социалистического содружества и даже кое-кто из стран третьего мира, а позднее и из капстран.
Первым среди иностранцев был чех Владимир Ремек (март 1978 г.). За ним последовали поляк Мирослав Гермашевский (1978 г.) и гражданин ГДР Зигмунд Йен (1978). Летали на советских космических кораблях космонавты из Болгарии, Венгрии, Вьетнама, Кубы, Монголии, Румынии. Дальше -- больше. Появились космонавты из Франции, Индии, Сирии, Афганистана, Японии, и так далее.
Свободное копирование
