В 1965 г. М.А.Ростарчук предложил мне условия сотрудничества с "Неделей", которые казались мне тогда царскими. Режим работы ненормированный: есть свободное время, тогда и работаю. За постоянную оплату в 80 рублей в месяц (это при моей-то зарплате в 140), раз в месяц я готовлю материалы для астрономического разворота. Сначала этот разворот (две полных газетных страницы) назывался астрономический клуб "Полярная звезда", потом -- клуб "Звездочет". Сам нахожу авторов, сам заказываю статьи, сам их редактирую, сам читаю корректуры. Печатаю собственные статьи и заметки сколько душе угодно за отдельный гонорар. Примечательная и весомая добавка: мне выдается на руки впечатляющее, в тисненых золотом корочках, удостоверение корреспондента "Известий". Хоть и внештатного, да кто заметит.
Сколько же раз в последующие годы это удостоверение выручало меня, казалось, в безвыходных ситуациях. Помогало с билетами на самолеты, на поезда, с гостиницами. Нескольких человек оно спасло в буквальном смысле этого слова. Не зря тогда говорилось: "без бумажки ты букашка".
Как-то на ноябрьские праздники отправились мы семьей посмотреть уютный город Кострому. Поехали как обычно дикарями. Все было прекрасно. И с обратной дорогой справились удачно. Приметили неполный туристический автобус, сговорились с водителем. Вместе с нами в этот автобус подсела еще одна семья: муж, жена и ребенок. Ребенка поспешили усадить рядом с шофером, на вращающееся кресло экскурсовода.
Последний праздничный день. Смеркалось. К вечеру похолодало, сырая дорога покрылась тонким ледком. Со своего места у прохода я хорошо видел как автобус катился по затяжному спуску вниз к сужению дороги, к мосту через реку, и тут, прямо под колеса, с правой стороны на дорогу выдвинулась лошадь с телегой. Водителю деваться было некуда. Лошадь убило на месте. В стельку пьяный возница в огромном тулупе видимо спьяну не заметил, как дернул вожжи. Он улетел через кювет и не пострадал. Видимо, тулуп спас. Проснулся, ничего не понимает, мать твою, что стряслось. У автобуса полностью выбило ветровое стекло, и его осколки, как шрапнель, ударили в лицо мальчика рядом с водителем. Лицо все залито кровью, слава Богу, хоть глаза не пострадали. Одним словом, пренеприятное дорожно-транспортное происшествие, да еще в праздник.
Случилось описанное на Ярославском шоссе под Переяславлем-Залесским. Автобус московский, возница -- местный. Кто в ответе?
Наш автобус был заказан какой-то ткацкой фабрикой. Экскурсанты в основном женщины-работницы среднего возраста. Слегка подвыпившие. Стали голосить, кликушествовать. Все дело, кричат, в том, что ходили в церковь и вели себя непотребно. А пострадавший-то ребенок и вовсе не наш. Как водитель посмел подсаживать каких-то приблудных в автобус. Он один во всем и виноват.
Для местной милиции это находка. То ли виноват заезжий московский шофер-хапуга, то ли местный пьяный в дупель возница, который толкнул лошадь на шоссе. Ответ для них приемлем только один: возница ни при чем! Сейчас же, говорят, пошлем шофера на алкогольный тест. Парень-шофер чуть не рыдает, видит, что обречен.
Не мог я безучастно все это наблюдать. Заговорило чувство справедливости. Высмотрел старшего по званию милиционера, тихо подошел, говорю: "Я свидетель". Объясняю, как было дело, показываю свое известинское удостоверение и негромко так прошу: "Посылайте на анализ, только не одного шофера, а местного бедолагу-возницу тоже". Эффект феноменальный. В мгновение ока милиционер заткнул все женские крики и причитания, за очевидностью причин ДТП отменил анализы, и составил нормальный протокол с выводом в пользу невиновности шофера автобуса. Никогда в жизни ничего подобного не случилось бы без вмешательства удостоверения "Известий". Центральных газет в провинции боялись как чумы. Да и в Москве тоже с "Известиями" не связывались, мало ли что.
Моё тесное общение с журналистской братией оставило по себе в основном худую память. Только видные обозреватели, птицы высокого полета, специализировались на определенной тематике, писали нечасто, вникали в суть. Таким, например, был в "Известиях" мой ровесник научный обозреватель Борис Петрович Коновалов (1937-2003). Писал о Космосе и атомных проблемах. Отлично писал, молодец! У него позднее даже мелькнула мысль защитить под моим руководством кандидатскую диссертацию по истории космонавтики. Ему казалось, что ученое звание кандидата наук поможет в эпоху краха прежних ценностей. Но такие журналисты были редкими исключениями, такого положения достигал далеко не всякий.
Рядовые репортеры тематику выбирать не смели, ими затыкали все дыры -- сегодня здесь, завтра там. Писали они каждый день, и чего только не выпадало на их долю. На них постоянно выплескивались человеческие несчастья, коллизии и конфликты. А вдумываться и разбираться некогда, текучка. В результате, они толком по существу ни в чем не разбирались. И не возражали писать по заказу, так, как приказывало начальство. Ему виднее. Одним словом, моральная проституция и деградация. Прекрасно знали только где, что, почем. Великолепно знали бытовую строну жизни. Этого у них отнять нельзя.
Деятельность в "Неделе" сводила меня с удивительными типажами. Миша Ростарчук предписал подкармливать Нелли Николаевну Лазареву, не обижать ее. Женщина немолодая, этакая окололитературная дама. Без газеты жить не могла. Это была ее среда обитания. Делала она для меня "мелочишки" в подверстку, маленькие новостные сообщения по несколько строк. Когда я объявлял о приближении очередного клуба, она очень возбуждалась, начинала метаться по коридорам и в итоге приносила в клюве какую-нибудь чушь, поскольку ее астрономическая безграмотность не знала границ. Тогда популярны были недавно открытые квазары, и она тоже несла мне новости о загадочных "квазЕрах". Жалко ее было, но я ей жизнь не портил. Свои скудные гроши она на астрономии имела.
Честно сказать, я не знаю как отличить графомана от человека пишущего. Первый директор Московского Планетария, выпускник Московского университета К.Н.Шистовский, помните, писал лекции в стихах. О Галилее он написал:
Посмотрел он на Юпитер,
И от счастья слезы вытер...
И рифма прекрасная, и ритмика, а ведь смешно и грустно. Поэт, писатель и журналист -- это от Бога. Или дано, или не дано. А иначе будешь как Нелли Николаевна Лазарева, не заниматься делом, а жить приживалкой.
Свободное копирование
