Создание в Москве планетария -- научно-просветительного учреждения нового типа -- было предрешено Президиумом Моссовета, избранным в 1927 г. Решением Правительства СССР изыскали валюту для приобретения дорогостоящей немецкой аппаратуры.
Планетарий привлек к себе внимание советских властей не столько как ценное обучающее средство сколько, в первую очередь, как оплот "воинствующих безбожников" -- социалистический "антихрам" для безудержной антирелигиозной кампании. Московский планетарий был задуман как часть образовательного комплекса, связанного с расположенным поблизости зоопарком, включавшим в себя наряду со "звездным театром" музей естественной истории и библиотеку. Однако из всего задуманного ударными темпами в 1927-29 гг. был сооружен только Планетарий.
Итак, 5 ноября 1929 г. в Москве был открыт тринадцатый по счету планетарий мира. Из 12-ти его предшественников 10 были построены в Германии, 1 -- в Италии (Рим, 1927) и еще 1 -- в Австрии (Вена, 1927). Москва в этом отношении опередила Нью-Йорк на шесть лет и Париж -- на восемь. Подчеркнуть значимость момента на открытие приехали видные государственные деятели: Максим Литвинов (замнаркома иностранных дел), Николай Семашко (нарком здравоохранения), Анатолий Луначарский (только что смещен с поста наркома просвещения и назначен председателем Учёного комитета при ЦИК СССР).
Место для Московского планетария было подобрано на огородах по Садово-Кудринской улице за спиной стоящего к ней перпендикулярно величественного императорского Вдовьего дома. После пожара Москвы 1812 г. это было одно из важнейших общественных зданий города. Характерный пример стиля ампир, дом был спроектирован Д.И.Жилярди (сыном И.Д.Жилярди). Нынче здесь размещается Академия последипломного образования врачей, а просторный сад Вдовьего дома присоединен к зоопарку, так что сегодня территория Планетария вклинивается в, так называемую, новую территорию зоопарка. В Планетарии иногда слышно рыканье львов. В 1987 г. в нем проходил очередной 9-ый Всемирный конгресс директоров планетариев.
На открытие Московского планетария В.В.Маяковский откликнулся хлесткой антирелигиозной агиткой (газета "Вечерняя Москва", 1929, No 300, 28 декабря):
Войдешь
и слышишь
умный гуд
в лекционном зале.
Расселись зрители
и ждут,
чтоб небо показали.
Пришел
главнебзаведующий,
в делах
в небесных
сведущий.
Пришел,
нажал
и завертел
весь
миллион
небесных тел.
Говорит папаше дочь:
"Попроси
устроить ночь.
Очень
знать нам хочется,
звездная Медведица,
как вам
ночью
ходится,
Как вам
ночью ездится!"
Завнебом,
пальчиком ведя,
покажет
звездомедведя.
Со звездою
в осень
скупо.
Здесь же
вызвездило купол.
Не что-нибудь,
не как-нибудь,
а ночь как ночь
и Млечный Путь.
И тут,
и сбоку,
и везде --
небесный свод
в сплошной звезде.
Как примус,
примутся мерцать,
спаля
влюбленные сердца.
Завнебом
вежливо спросили:
"Какие звезды
над Бразилией?"
Зажег
завнебом
Южный Крест,
невиданнейший
с наших мест.
Светят,
как миленькие,
небесные
светильники.
Аж может устроить
любая горничная
затмение лунное
и даже
солнечное.
Умри, поповья погань!
Побыв
в небесных сферах,
мы знаем --
нету бога
и нету
смысла
в верах.
Должен
каждый пролетарий
посмотреть
на планетарий.
Заточенность на антирелигиозную борьбу была присуща всем старожилам Планетария -- его сотрудникам первых призывов, таких как К.Н.Шистовский, К.Л.Баев, И.Ф.Шевляков. Они твердо помнили свою идеологическую миссию. Всего через пять месяцев после открытия Планетария его лекторы дружно подписали открытое письмо советских астрономов папе римскому Пию XI с разоблачениями вечного антагонизма между католической церковью и передовой научной мыслью. Ватиканская газета "Оссерваторе Романо" от 2 апреля 1930 г. несколько неуклюже отбивалась от этих словесных атак.
Только после войны антицерковная риторика в стенах Планетария мало-помалу спала. При поступлении в кружок Планетария я обо всём этом, разумеется, даже не догадывался. И сегодня это действительно горько сознавать, что золотовалютные капиталовложения в Планетарий были сделаны не ради блага астрономии, а во имя дискредитации религии. Жажда Петра I обладать Готторпским глобусом была куда более бескорыстной. И, тем не менее, несмотря на "порочное зачатие", Планетарий сыграл немаловажную роль в продвижении астрономии в умы жителей Москвы. Астрономия заняла среди других наук более весомое место, и оно стало еще более значимым с началом космической эры 4 октября 1957 г.
Свободное копирование
