автори

1530
 

записи

210730
Регистрация Забравена парола?
Memuarist » Members » Taras_Shevchenko » Дневник Тараса Шевченко - 35

Дневник Тараса Шевченко - 35

19.07.1857
Ново-Петровское (Форт-Шевченко), Казахстан, Казахстан

 19 [июля]. С закатом солнца ветер засвежел и отошел к норду. Обрадовавшись такому неожиданному явлению, я принялся ходить вокруг укрепления и до пробития зори обошел четыре раза,-- значит, я сделал без присесту 12 верст. Прогулка порядочная, но я не почувствовал и тени усталости. Ночь лунная, прекрасная, и я не перенес своего лагеря в беседку, оставив его под вербою, чтобы удобнее было наблюдать ветер по флюгеру, вертящемуся на голубятне. Часы в укреплении пробили 12, ветер не переменился и не ослабел. Добрый знак. В надежде на добрый знак, я задремал и на крыльях волшебника Морфея [перенесся] в Орскую крепость и в какой-то татарской лачуге нашел М. Лазаревского, Левицкого[1] и еще каких-то земляков, играющих на скрипках и поющих малороссийские песни. Я присоединил свой тенор к капелле, и мы пели стройно и согласно:

 

 У степу могила з вітром говорила.

 

 Не кончивши этой песни, мы начали другую, а именно Петруся, и я так громко пропел стихи:

 

 Люблю, мамо, Петруся,

 Поговору боюся,--

 

 что капелла замолчала, а я на последней ноте проснулся. Очнувшись от этого сладкого сновидения, я посмотрел на флюгер. Ветер, слава богу, все тот же -- не переменился. Поворочался, прочитал, сколько помню, стихов из песни про счастливого, белолицого соперника Гриця, снова заснул, моля Морфея продолжать прерванное милое сновидение.

 Морфей исполнил мою молитву, только не совсем. Он перенес меня в какой-то восточный город. Утыканный, как иглами, высокими минаретами. В тесной улице этого восточного города встречаю я будто бы ренегата Николая Эрастовича Писарева в зеленой чалме и с длинною бородою, а безрукий Бибиков и рядом с ним Софья Гавриловна Писарева сидят на балконе и тоже в турецком костюме. Они что-то говорили о киевском пашалыке. Но мне на лицо вскочила холодная лягушка, и я проснулся. Перенеся одр свой в беседку, я снова было скорчился под шинелью, но при всем моем старании заснуть не мог. У меня все вертелся перед глазами ренегат Писарев с своим всемогущим покровителем и с своею бездушной красавицей-супругой. Где он? Что теперь с этим гениальным взяточником и с его целомудренной помощницей? Я слышал здесь уже, что он из Киева переведен был в Вологду гражданским губернатором и что в Вологде какой-то подчиненный ему чиновник публично в церкви во время обедни дал ему пощечину. И после этой истинно торжественной сцены неизвестно куда скрылся так громогласно уличенный взяточник.

 В ожидании утра я на этом полновесном фундаменте построил каркас поэмы в роде "Анжело" Пушкина, перенеся место действия на восток, и назвал ее: Сатрап и Дервиш. При лучших обстоятельствах я непременно исполню этот удачно проектированный план. Жаль, что я плохо владею русским стихом, а эту оригинальную поэму нужно непременно написать по-русски.

 Есть у меня в запасе один план, основанный на происшествии в оренбургской Сатрапии. Не присоединить ли его, как яркий эпизод, к Сатрапу и Дервишу? Не знаю только, как мне быть с женщинами. На Востоке женщины -- безмолвные рабыни, а в моей поэме они должны играть первые роли,-- их нужно провести -- как они в самом деле были -- немыми, бездушными рычагами позорного действия.[2]

 Если бы я знал, что эта общипанная Ласточка (название почтовой лодки) не принесет мне свободы, я сегодня приступил бы к делу, вопреки поговорке -- тише едешь, дальше будешь.

 Пока я записывал свои сновидения, ветер отошел к весту, и Жаворонок (другая почтовая лодка) на всех парусах полетел в Гурьев. Несносный ветер, мучительная неизвестность!



[1] "Ренегат Писарев" -- Николай Эварестович Писарев (род. в. 1806 г.), двоюродный дядя знаменитого критика Д. И. Писарева, всесильный правитель канцелярии киевского, волынского и подольского генерал-губернатора Дмитрия Гавриловича Бибикова (1792 -- 1870), занимавшего этот пост в 1837--1852 гг. (как известно, Бибиков в бородинском бою потерял левую руку,-- отсюда эпитет "безрукий"). Беззастенчивый взяточник и карьерист, Писарев был доверенным лицом Бибикова по управлению "Юго-Западным краем", как на официальном языке называлась тогда правобережная Украина, и всеми силами содействовал настойчивой и последовательной обрусительной политике, проводившейся там русским правительством. В этом отношении он являлся для Бибикова незаменимым помощником, обладая особыми способностями в деликатном искусстве политического сыска, и успешно проявлял их в области "производства секретных и политических дел". Его блестящей служебной карьере (в 1843 году он уже действительный статский советник и камергер) вполне содействовала его жена Софья Григорьевна, рожд. Г., тетка будущей морганатической супруги Александра II княжны Е. М. Долгоруковой, "молоденькая красавица-брюнетка, весьма грациозная, с оживленным и симпатичным лицом" (А. Солтановский, "Оповдання про Киівське життя 1840-х pp." -- "Украіна" 1924, кн. III, стр. 95; ср. Записки Н. И. Мамаева -- "Исторический вестник" 1901, No 10, стр. 60, (где фамилия Писарева скрыта под сокращением П--в.) и сообщение П. И. Бартенева -- "Русский архив", 1884, кн. III, стр. 42). В полной мере ценя благосклонность Бибикова, она "сама являлась к нему по ночам по его востребованию" (цит. воспоминания Солтановского). А когда до Бибикова доходили слухи о неимоверном, даже по тем временам, лихоимстве его верного помощника и он делал ему соответствующие замечания,-- Писарев утверждал, что все это выдумки людей, ему завидующих: "Мало ли что говорят,-- всему верить нельзя. Например, мне говорят, что ваше высокопревосходительство находится в преступной связи с моей женой, я этому не верю. И вы прекрасно сделаете, если подобно мне не будете верить слухам, распространяемым на мой счет" (цит. записки Мамаева, ср. воспоминания Солтановского). Повидимому, его служебная карьера окончилась именно так, как рассказывали Шевченку. 20 июля 1848 года он получил назначение губернатором в Олонецкую губернию (т. е. в Петрозаводск, а не в Вологду, как у Шевченка) и в этой должности пробыл до 8 июля 1851 года ("Исторические данные об образовании губерний, областей, градоначальств и других частей внутреннего управления империи"... Спб, 1902. стр. 102). "Сделанный по протекции Бибикова губернатором N-ской губернии,-- повествует о нем в своих записках Н. И. Мамаев,-- он в губернском городе во время божественной литургии, совершаемой архиереем в какой-то царский день, в самой церкви, в присутствии всех, получил пощечину от какого-то отставного чиновника казенной палаты. После такого оскорбления он был уволен от службы" ("Исторический вестник", 1901, No 10, стр. 61). После этого он прожил еще полных три десятка лет и умер в 1884 году в Венеции, "далеко не в достатке" по свидетельству П. И. Бартенева ("Русск. арх.". 1884, кн. III, стр. 42), которому удалось добыть из Италии его "Любопытные записки", так и не увидевшие света по цензурным условиям (там же, 1892 кн. III, стр. 293; 1897, кн. III, стр. 143).

[2] Поэмы на русском языке "Сатрап и Дервиш" нет в литературном наследии Шевченка (ср. запись в дневнике под 13 декабря -- ниже, стр. 225), но, как полагают некоторые исследователи, сюжет ее поэт намерен был использовать в поэме на украинском языке -- "Юродивый", от которой сохранился лишь отрывок -- начало. Любопытно, что в этой второй стадии замысла Шевченка, под влиянием внешних обстоятельств жизни поэта -- чтения и встреч, действие поэмы должно было развернуться в среде сосланных декабристов "невольников святих".

24.01.2021 в 19:44


Присоединяйтесь к нам в соцсетях
anticopiright Свободное копирование
Любое использование материалов данного сайта приветствуется. Наши источники - общедоступные ресурсы, а также семейные архивы авторов. Мы считаем, что эти сведения должны быть свободными для чтения и распространения без ограничений. Это честная история от очевидцев, которую надо знать, сохранять и передавать следующим поколениям.
© 2011-2025, Memuarist.com
Юридическа информация
Условия за реклама