Дорога в лесничество
Сейчас уже навряд ли где в организациях остались машины технической помощи на базе ГАЗ-52. В кабине место только для одного пассажира, в будке жёсткие сиденья, должен быть набор инструментов, верстаки и тому подобное. Мне предстояла поездка именно в такой машине, но я об этом ещё не знал.
Выйдя утром из приютившей меня гостинице, пошёл искать контору лесхоза, переходя с одной ухоженной улицы на другую. Директор ждал меня, подтвердив, что место лесничего пока не освобождается, а, к слову сказать, оно ещё долго было занято, но есть потребность в помощнике лесничего в другом лесничестве, в другом районе. Мне было объяснено, что лесничий там сильный руководитель, но образование у него деревообрабатывающее, потому и нужен специалист по лесным делам. Сели в летучку, директор к водителю, я залез в будку без удобств, и поехали.
Долго ехали по дороге в сторону Орла, потом повернули на дорогу похуже, потом долго колыхались по совсем уж неровной дороге. И, хотя в один конец поездка заняла два с половиной часа, ощущения глуши не возникло.
Имея информацию о том, что само лесничество расположено недалеко от межобластной трассы, меня радовала такая отдалённость от центральной конторы. Ну, не люблю я бегать на побегушках, что часто бывает, если начальство сидит в соседнем кабинете. Получаешься, как в той пословице, последним парнем в городе.
Встреча была скоротечной, никого не запомнил, хорошо, что меня запомнили практиканты, присутствовавшие где-то тут же, как потом выяснилось. Обговорили мою будущую должность, обнадёжили, что скоро освободится квартира, в которой продолжал жить со своей семьёй один из бывших лесничих, уже уступивший своё место Лом Али. Тут же и гарантировали места в колхозном детском саду, обрисовали школу – десятилетку, в общем, всё было в наличии.
Смотавшись в Москву, я мог бы и не попасть сюда по пути, проделанному на той летучке, потому как из райцентра нужно было ехать на автобусе, но маршрут назывался по имени колхоза, а автобус в Троицкое шёл совершенно в другую сторону. Стою в очереди в кассу, уже собрался покупать билет, вдруг кто-то тянет за рукав.
- Ты не туда билет покупаешь!
Поворачиваюсь, смотрю недоумённо.
- А куда, по-вашему, я еду?
- В Троицкое лесничество!
- Правильно. И куда в таком случае мне билет покупать?
- А туда сегодня автобус отменили, можно проехать половину пути на другом автобусе, потом восемнадцать километров пройти останется.
Это, на моё счастье, бог послал тех студентов-практикантов, которые и помогли мне попасть в лесничество. От них я узнал первые сведения о том, как и с кем мне предстояло работать. Главным решающим все вопросы в лесничестве был совсем не лесничий, а пожилой человек, выполняющий обязанности бухгалтера.
Проделывая второй раз остаток пути, по которому уже однажды проехал, ощутил большую разницу между тряской в будке машины без окон и пешим походом под осенним моросящим дождём. Но очень информативной была та дорога к месту моей будущей работы.
Наш с практикантами путь пролегал по дороге через один совхоз и два колхоза. Совхоз назван по населённому пункту, в котором была центральная контора, ничего особенного. А вот следующий за ним колхоз!
Колхоз «Родина», находящийся в посёлке Жизнь! Мало этого, председатель колхоза был по фамилии Лепёшкин! Честное слово, Русью веет! Мне потом часто придётся с ним, Николаем Ивановичем, встречаться. И по работе, и по личным делам.
Цыганистого вида, с улыбочкой, он всегда оставался для этой местности одним из влиятельных лиц. Из этих мест немало выходцев занимали в столице руководящие должности, чем пользовался председатель. К нему, поговаривали, приезжали охотиться и отдыхать начальство из одной из московских тюрем. Перетащил он к себе в колхоз и прораба, ранее работавшего в столице, потерявшего большую часть здоровья Федосеевича, но сохранявшего ясный ум и уникальные знания строительных тонкостей. Рассказывали, что он за одну ночь мог составить любую смету с нужными цифрами.
В ту пору и колхоз «Родина», и его председатель были успешными, развивались, хотя вокруг уже всё ухудшалось. Восстановили сгоревший цех деревообработки, ухитрившись получить на это колхозное мероприятие бюджетные деньги. Построили небольшой маслозавод. Из старой котельной сделали сауну. СаУна, с ударением на букву у называл её Федосеевич.
Колхоз «Путь Ильича», в одном селе с которым располагалась контора Троицкого лесничества, уже начинал сбавлять обороты. Нового ничего не строилось. Имеющийся старинный маслозавод, продукция которого высокого качества большей частью шла для пополнения госрезервов, вскоре закрылся.
Председатель Илья Семёнович, поднявший этот колхоз после войны, к тому времени сильно постарел, вскоре уступил своё место другим, более молодым, но, в меняющемся государстве, уже не таким успешным. Жить он продолжал в деревне Располово, по которой была его фамилия, как и многих других жителей этой деревни. Давно уже в этой местности не жили потомки помещиков Троицкого и Бачурина, по имени которых было названо село, далеко за рубежом живут потомки Кутлера, подписывавшего в старину царские ценные бумаги, о котором напоминает только небольшой одноимённый участок леса. И только потомки крестьян Распоповых не давали угаснуть своей деревне.
В истории нашего государства, как общеизвестно, было у руля правления два Ильича. «Не по тому Ильичу колхоз назвали», - имея ввиду ухудшающееся состояние государства, шутило населения, покупавшее билет на автобус, следующий маршрутом «Райцентр-Путь Ильича». Иногда уточняли: «Путь в тупик!», - имея ввиду, что это была конечная остановка автобуса. Дальше сразу за рекой начиналась другая область. Ну, и встречавшие автобус развалины ферм, напоминали о былой хорошей жизни и глаз не радовали.
Свободное копирование
