С чего начинается тюрьма? С запаха. Чем пахнет тюрьма? Махорочным дымом, жженой газетой, потом, ветхим матрасом (100 человек на нем умерло!), ржавыми решетками, сырым цементом, известкой, всепроникающей затхлостью. Единственный, неповторимый, памятный до боли запах. Через много-много лет я вновь посетил «Матросскую тишину», уже защитником по уголовному делу. Кабинеты следственных действий далеки от тюремных камер. Но запах тюрьмы добрался до меня и ударил в душу.
Поместили меня в камеру № 224, для голодающих. В советские времена разделение по режимам строго соблюдалось. Исключения случались для голодающих или на больничке. В нашей камере находилось несколько человек. Из них двое ранее сидевших. В разговорах проскальзывала небесполезная информация о лагерях. Замкнутое пространство предрасполагает к конфликтам. С одной стороны, хронический голод повышает раздражительность. С другой стороны , голодающие обессилены и вялы. Серьезных стычек не было.
Кстати о конфликтах. В тюрьме жесткие, иногда жестокие порядки. Но оправданные. Тюремное сообщество долгое время вырабатывало правила, необходимые для выживания заключенных в экстремальных условиях – голода, холода, репрессий администрации, произвола тюремщиков. Именно враждебность администрации в первую очередь мобилизует тюремное сообщество на выработку и соблюдение арестантских принципов. В этом залог выживания самих зеков. Произвол, беспредел, тем более немотивированное коллективное насилие в тюрьме караются. Просто так в тюрьме никого не тронут. Соблюдай правила, и все будет путем. Что, естественно, не отменяет необходимости постоять за себя в случае частных, индивидуальных конфликтов.
Все приличные арестанты в тюрьме имеют равные права (кстати, и обязанности). Но и «неприличные» арестанты имеют некоторые права, и произвол по отношению к ним не допускается. Разумеется, хватает и отступлений от общих правил. Но все же они составляют каркас тюремной архитектуры. Недостаточная прочность каркаса или, напротив, излишняя консервативность правил грозит обвалом. В виде лагерных войн, появления множества «красных» (контролируемых администрацией) зон.
Два существенных момента. Чем больше жизненный опыт зеков, чем больше они сидели, тем крепче в тюрьме правила. Беспредела больше всего у малосрочников и на малолетке. Второй момент — размеры жизненной территории. В лагере больше возможностей разойтись, чем в камере. Легче найти оружие, какую-нибудь заточку, что является сдерживающим фактором. Если один и тот же контингент из лагеря перевести в «крытую», конфликтов, междоусобиц станет больше. При прочих, допустим, равных условиях. Привычка соблюдать арестантские правила, эти нормы тюремной морали, накладывает отпечаток на сидевших. На воле, для обывателя, никогда не сидевшие отморозки опаснее матерых рецидивистов. Тюрьма и воля — сообщающиеся сосуды, обменивающиеся между собой людьми, традициями, культурой. Не стоит идеализировать тюремный мир, но кое-что из него позаимствовать для воли полезно.
Свободное копирование
