24 [ноября].-- У Ворониных не было урока,-- это меня, однако, не взбесило, а так, ровно ничего,-- мать именинница. Время это провел кое-как в университете; несколько ходил по коридору, где шкапы, и сидел большую часть в сборной. Куторги снова не было. Никитенко, показалось мне, почти все смотрел на меня. Как пообедал, в 4 часа к Вольфу, там слишком много было и не мог дождаться [газеты], поэтому через полчаса ушел и зашел, в намерении только посмотреть, потому что думал, что там еще более народу, к Излеру,-- напротив, почти никого в той комнате, где читают, и гораздо тише, только сначала двое мальчишек -- один студент, другой в фуражке -- мешали своим разговором. Там вместо "Gaz. de France" -- "Presse", что, конечно, лучше. Я просидел там с 5 до 8 1/4, прочитал весь "Débats" 26 ноября, где только все отчет этот в interpellations {Запросах.}, и два номера, 26-го и 27-го, "Presse" и проч. Новости: в Бранденбурге нет beschlussfähige Zahl {Кворума.} -- это хорошо. Кавеньяк, сколько мне кажется, педант по своему образу действий, которого педантство стоило крови, и вместе с тем коварный честолюбец, который через это хотел и успел возвыситься. Мне кажется, что нападающие решительно нравы.-- К Олимпу Як. оттуда, он спал; к себе -- уснул также. Кофе у Излера лучше, чем у Вольфа.