Я пилку достану, с товарищем верным
В тюрьме я решетку распилю.
Пускай луна светит отраженным светом,
Меня не поймаешь - я уйду.
Но если заметит тюремная стража,
Тогда я, братишки, пропал:
Тревога! И выстрел! И вниз головой
На землю сырую упал.
Из блатных стихов
Летом 1949 года из одного из лагерей СГПУ бежала группа заключенных - бывших военных. Им удалось разоружить и частично перебить местную охрану, нарушить телефонную связь с районным центром, захватить грузовик. Вооруженный отряд заключенных двинулся в сторону Сеймчана, где они надеялись в аэропорту захватить самолет - среди повстанцев были бывшие летчики. Против мятежников магаданское начальство бросило наиболее надежные и боеспособные силы вохровцев и отряды Колымполка. Были перекрыты все дороги, и беглецам пришлось бросить машину и отступить в тайгу. Надежды добраться до Сеймчана уже не было, и пощады никто не ждал. В неравном бою все беглецы погибли.
Эти события привели к ужесточению режима во всех лагерях и, особенно, на штрафном лагпункте Линковом. Наряду со строительством режимного лагеря для политзаключенных - Берлага, переоборудовалась и на Линковом штрафная зона для урок, беглецов, злостных нарушителей режима. Зона лагпункта была перестроена. Внешнее ограждение его состояло из трех рядов колючей проволоки, высотой более пяти метров. Все бараки тоже были ограждены друг от друга колючей проволокой, образуя внутренние зоны. Вышки располагались по углам зоны и по сторонам ее так, что все проходы из режимных зон в общую простреливались. Попки на вышках были вооружены ручными пулеметами. Общая зона была небольшой. Там располагались хозяйственные постройки, столовая, санчасть, жила лагерная обслуга. В общую зону заключенных режимных бараков выводили по очереди, на ночь бараки запирались. При входе в зону с работы обыск производился ежедневно. Надзиратели, вопреки общим правилам, в зону заходили по три человека, все вооруженные. Ближе, чем на три шага, подходить к ним заключенным запрещалось.
И тем не менее урки не оставляли надежду на побег. Им удалось пронести заточенные в кузнице ножи и заточки, и из одного барака они начали подкоп. Работали поочередно. Мерзлый грунт с трудом поддавался: за сутки проходка штольни не превышала 20 - 30 сантиметров. Когда протяженность штольни стала уже значительной, грунт из забоя вытаскивали самодельным «скрепером»: в бушлате, к которому привязали длинную веревку. Грунт выносили каждый день в карманах и выбрасывали в зоне или за зоной в шахте. За полгода протяженность штольни составила около сорока метров и прошла уже под оградой зоны. Вход в штольню находился под нарами и был тщательно замаскирован. Тем не менее, он был, то ли случайно, то ли по доносу, обнаружен надзирателями. Бригаду расформировали, заключенных из нее перевели в другие бараки, а затем заставили в нерабочее время засыпать штольню грунтом и заливать водой.
Свободное копирование
