Новая квартира по ул. Абовян, куда перешла моя семья в порядке уплотнения, была в полуподвальном помещении, принадлежащем прокурору, курду по национальности, который в то время работал в каком-то районе Армении, а его семья жила рядом с комнатой, предоставленной моей семье. В момент, когда Кубмединститут готовился к реэвакуации, А.Н.Мотненко узнал, что и моя жена собирается вернуться в Краснодар с детьми. Он вызвал ее и стал отговаривать ехать в Краснодар, так как положение ненадежно, остается угроза вторичного захвата города немецкими войсками. "А Вы здесь окружены заботой родственников, устроились неплохо, зачем Вам ехать?!" . В.И.: Но более решительно сказал дядя Ашик: "Война продолжается, наше наступление временное, возвращаться глупо, я вас никуда не отпущу!" Так мы остались.
В это время моя жена работала в Ереване в двух или в трех школах, чтобы прокормить детей. Ведь один килограмм темного хлеба стоил в то время сто рублей, остальные продукты также были соответственно дороги. Отпускаемые хлебные пайки явно были недостаточны: жена получала 400 г., ее младший брат, который был эвакуирован с нею, под видом третьего сына, работал в это время на заводе и получал 500 г. хлеба и дети - Вил и Александр - получали по 200 г. Однажды при получении хлеба, хлебные карточки на глазах у всей очереди были вырваны у Вилика, и это было страшной бедой. Оставалось до конца месяца еще 8 дней. И тогда Эмма была вынуждена пойти к своему двоюродному брату, который был зам. председаля Совнаркома Армении и рассказать о несчастье. Тот обратился к управделами Совнаркома и карточки нам восстановили.
С А.Н.Мотненко я встретился в 1944 году в Москве, когда он работал заместителем министра здравоохранения РСФСР. В это время я только что выписался из военного госпиталя N5010 в Сокольниках и должен был получить назначение на работу. О восстановлении в партии еще не приходилось думать, хотя апелляция мною была подана сразу после побега из плена и назначения начальником лазарета N0302 в г. Половинка. Когда я вошел в приемную заместителя министра, то увидел много ожидающих, но все же попросил секретаря доложить А.Н.Мотненко обо мне, при этом, боясь разочароваться, как это было, например, с Г.Н.Рудневым. Секретарь стала объяснять, что сегодня замеситель министра меня не сможет принять, так как многие его ждут, и он очень занят. Но все же я уговорил назвать А.Н.Мотненко мою фамилию и сказать, что буду его ждать, пока освободится. Каково же было мое удивление, когда дверь открылась, и раньше секретаря вышел сам Антон Наумович, радостно обнял меня и сказал: "Дорогой Ваня, рад, что ты вернулся живым, но даже тебя я не смогу принять сегодня, очень занят. Оставь свои координаты секретарю, я приеду за тобой в субботу, мы поедем в Дом отдыха и там наговоримся!" С этими словами А.Н.Мотненко вернулся в свой кабинет. Все ожидающие смотрели на меня удивленно, я был в полинявшей военной форме, без погон и медицинских знаков отличия. Нe помню, сколько дней прошло после этого, но однажды в квартиру моей двоюродной сестры Ады Артемовны, где я находился, вдруг позвонили. Я открыл дверь и увидел Антона Наумовича в шубе, который обратился ко мне со словами: "Ну что, ты готов?"
Я не был готов, и, признаться, совсем было растерялся, но все же быстро собрался и спустился с 5-го этажа дома N 4 по ул. Русаковской (квартира 101). Внизу нас ожидала трофейная легковая машина, и мы поехали куда-то в подмосковный район. Ехали около двух часов по дороге, покрытой обильным свежевыпавшим снегом (кажется, это было в декабре). В Доме отдыха Совета народных комиссаров (или министров?) РСФСР, куда мы прибыли, у Антона Наумовича спросили: "С Вами товарищ?". Он подтвердил, и мы вошли в отведенную комнату, затем поужинали. Проявляя нетерпение, спрашивали друг друга о том, как прошли три долгих года нашей разлуки.
Антон Наумович рассказал, как моя жена настойчиво хотела реэвакуироваться из Еревана в Краснодар в апреле 1942 года и как ему удалось ее отговорить. Он, смеясь, вспомнил: "Анна Аркадьевна "аргументировала" необходимость своего возвращения в Краснодар еще и тем, что получила продукты на 8 дней! Ну и ешьте на здоровье, - говорю я ей, - живите в Ереване, пока вернется муж!". Наконец, удалось ее уговорить.
Свободное копирование
