Небо зовёт - 41

14.10.44. Суб. Мы обогащаем свой язык. В нашем лексиконе появились слова: «бюрократ», «чиновник», «авантюрист», «аферист» и пр. Это следствие изучения по истории реформ Александра I. Но многие применяют слова не к месту. Бойко назвал своего друга Билого «чиновником» за то, что тот торопил его на построение, а старшину роты «бюрократом» за то, что он ему сделал замечание за опоздание в строй. Осваиваем и традиционный спецшкольный жаргон: «васар», «атас», «шухер», «баланда», «травить», «сексот» и пр. Для меня нового в этом жаргоне ничего нет. Я учился с детдомовцами в станице Атаманской и хорошо познал эту лексику.
Объявили, что завтра поедем убирать кукурузу на подсобном хозяйстве. Готовят мешки. У всех мобилизационное настроение. Надеемся набить кукурузой свои карманы.
Вечером ходил к Мищенковым. Дядя Ваня спрашивает:
– Ну, как учёба?
– Хорошо.
– Одолеешь дорогу, которую выбрал?
– Не я первый, дядя.
– Это так. Вся родня в авиацию подалась. От чего это? Наверное, от нашего Вани. Он первым эту дорожку проложил. Тяжёлая и опасная профессия. Да кто знает, где тебя судьба подстерегает.
Успел и в кино «Василиса Прекрасная». Чудо!

15.10.44. Вос. Подняли рано. Погода солнечная, тепло. Выдали сухой паёк. Повели на станцию, посадили на открытые платформы товарняка. Проинструктировали. Поехали в сторону Кропоткинской. На ходу стало холодно. Начали ёжиться. Минут через сорок разгрузка и в поле, рядом с железной дорогой. Распределили ряды. Мешки через плечо и вперёд. Нарвёшь и несёшь в кучу. Солнце поднялось. Работать стало даже жарко. Разделись. Солнце за облако зашло. Прохладно. Оделись. Работали сначала споро, с шутками, прибаутками. Но к обеду у многих ретивость спала, умаялись. Нам, станичным, в привычку, а городские захныкали. Они слабые в работе, хотя кое-кто упитаннее станичных.
Обед. Выдали хлеб. По банке тушёнки на четверых. Дали маргарину и даже по куску сахара.
– Ради такого питания можно поработать, – говорит Витя Грибачёв.
– Но желательно только до обеда, – добавляет Малышев.
После обеда отдохнули чуть и снова за работу. Но работали уже лениво. Мешки стали тяжелее. Ноги и руки слабее. Ждали отъезда. Но лишь к вечеру подали вагоны. Все повеселели. С шумом загрузились. Брать с собой кукурузу не разрешали, но по карманам растыкали кто сколько смог.
Вечером передали по радио, что полностью освобождена Рига. Начался штурм Белграда.