10.VII. Позвал меня к себе домой Любимов — говорить о будущем спект/акле/ к юб/илею/ Ленина. Я отказывался, ссылаясь на слабое знание предмета, но все же пошел. Там — «младомарксисты», Можаев, Карякин и много водки. Словом, пьянка под кодовым названием «Л/ени/н». Люб/имов/, как всегда, щедро фантазирует, представляя себе сцены еще до литерат/урного/ текста и вне его. Текст ему должны писать, как композиторам, подгоняя стихи под готовую музыку. Это не для меня. Но общий разговор — интересен. Существеннее всех — Карякин. Он же, добрые слова гов/оря/ мне, вспомнил Гете: «Если я вижу человека сильнее себя, я стараюсь его полюбить с тем, чтобы не возненавидеть». Можаев немного по-актерски рассказывал уже слышанные мною деревенские анекдоты, а Целиковская превозносила его, как великого писателя.
___________
Залыгин заходил. Интересн/ый/ разговор о Катаеве. Он очень ценит его, и это характерно. Доказат/ельст/ва — от точн/ых/ наук. М/ожет/ б/ыть/, еще не открыто, для чего это, но для чего-то важного, как у математика Малышева. Важно не ядро, а поверхность, поверхн/ость/ натяжения образует форму. Спорил с ним.
Свободное копирование
