6/19.VI.18. Сегодня получено 2-е письмо Баженова из Москвы -- его ответ на мое письмо. В тот же день, недолго думая, он пишет мне следующее предложение: "Если Вы не откажетесь руководить конторой и не поскупитесь делиться Вашим опытом по усовершенствованию наших изобретений, то я предлагаю Вам пока тысячу рублей в месяц. С развитием дел завода, а это не за горами, если Бог поможет, Ваше вознаграждение увеличится. Еще раз, как и в предыдущем письме, говорю, что я обязан Вам тем, что мои изобретения увидали свет и завод великолепно работает. Поэтому Вы будете не чужой человек на заводе, а свой, т. е. секрет производства Вам знаком", и пр. Приглашает приезжать в Москву остановиться у него, пока не устроюсь. "Деньги Вы получите в день приезда авансом за несколько месяцев. Если же желаете, то деньги я пришлю с нарочным в Валдай. Жду Вас или ответа". Прямо что-то чудесное. Готов, подобно матушке Птицыной, утверждать, что "Боженька меня любит". Глубоко благодарен вечной силе, меня создавшей и не отказывающей в поддержке. Предложение осложняется еще тем, что Бажанов по моей просьбе справился по телефону у Сытина, получил ли он мое письмо. И Сытин ответил, что хотел бы повидать меня, чтобы переговорить. Стало быть и тут назревает шанс получить работу. Все это уже не соломинка для утопающего, а два бревна. Единственно, что заставляет колебаться -- жаль расстаться с детьми. Привык к семье.
Привык к Валдаю, к своей независимости, уединению и, м. б., к своей философской праздности. Тяжело будет провести лето в пыльной и душной Москве вместо того, чтобы наслаждаться в гамаке. Но и гамак, и парус, и милые прогулки с детьми в поле, все это разбивается об одно ужасное сознание -- чем кормить детей. Если государство, отнявшее вверенное мной ему мое достояние (на "хранение" и "управление") обмануло меня и присвоило все сбережения 30-летней трудовой жизни -- плод немалых лишений, -- то что же делать? Приходится в 59 лет работать, как в 19 лет, ибо милые мои мне дороже жизни. Мне кажется, я должен несколько дней (вернее часов) подумать и решаться. Попробовать все-таки необходимо: тяжело будет -- брошу, а, м. б., и не так уж будет тяжело. Если дело наладится, можно будет и семью перевезти с осени в Москву.
ЗА
1) Обеспечить заработок 1 000 р., а в будущем, вероятно, и больше. Надежда просуществовать даже в том случае, если нам ничего не вернут из отобранного большевиками.
2) Возможность литературного заработка у Сытина.
3) Москва ближе к привозным источникам питания и там многое доступнее, чем здесь.
4) Легче воспитывать детей.
5) Можно будет устроить и Володю, и Яшу.
6) Можно подыскать в окрестностях Москвы что-нибудь вроде царскосельского загородного домика -- есть же там дачные местности, соединенные с Тверской заставой.
7) Валдайскую дачу можно сдать за такую цену, которая хоть отчасти покрывала бы московскую квартиру.
8) В Валдай летом можно будет приезжать раза два в месяц повидать детей.
9) Вообще Москва -- нечто активное и деловое, и это все же лучше, нежели сидеть у моря и ждать погоды.
ПРОТИВ
1) Не вполне обеспеченный и скорее шаткий, но все же еще не безнадежный заработок здесь в 350 р.
2) К нему нужно прибавить стоимость квартиры в Москве и разницу в продовольствии, к-рые отнимут от 1000 р. еще около 200--300. Стало быть разница со здешним заработком выйдет не 650 р., а всего лишь 350 р.
3) Работы, вероятно, будет вдвое-втрое.
4) Гигиенические условия совсем не те. Измена здоровью.
5) Разлука с детьми.
6) Опасность оставлять семью, где не будет ни одного мужчины.
7) Крайней необходимости нет набирать на себя работы.
8) У Сытина мог бы, вероятно, работать и в Валдае.
9) Москва -- чужой город, никого друзей и близких знакомых. Заболей я в своей меблирашке, тут и смерть мне.
10) Ездить в Валдай при современных условиях будет крайне трудно, а мож. быть, очутишься и совсем отрезанным от семьи. В самый тяжелый час мы можем оказаться в рассеянии.
Всего благоразумнее съездить в Москву на разведки и тогда уже решить -- стоит ли переселиться туда одному или с семьей. В Валдае тоже становится несладко жить. Москва все же на 300 верст ближе к Украине и Волге, т. е. к хлебным бассейнам. Из Валдая очень многие выселяются, бегут, ибо дороговизна на все поднимается медленно, но крещендо.
Что я должен искать лучшего заработка -- это для меня бесспорно, как для крестьянина необходимость сеять, чтобы пожать. Оставаться в Валдае можно было бы в уверенности, что моя собственность будет возвращена государством и ее хватит на остаток дней. Но этой уверенности нет, -- стало быть...
Свободное копирование
