- Мамуля! Ну, а с папой как у вас все получилось?
- Да как-то так. Сама не знаю, почему он меня выбрал. На него всегда все женщины внимание обращали. Было в нем что-то такое. Сексуальная дуга, наверное.
- Мам! Какая дуга? Это что-то новенькое. Я не слышала про дугу эту.
- Я недавно прочитала в журнале. Есть люди такие. Они притягивают к себе внимание. И желание вызывают. Сексуальное.
- Какая ты у меня продвинутая стала. Раньше слово «секс» не знала. А теперь вот и про дугу читаешь.
- Да теперь, какую газету или журнал не открой, там все больше про секс написано. Так что я на старости лет специалистом стану. Так вот у папы была дуга. Точно тебе говорю. Поэтому женщинам так нравился. А вот у нас с тобой нет такой дуги.
- Мамуля! Видимо, по мужской линии не передается дуга эта. Так. С дугой разобрались. Так как с папой все сложилось?
- Он всегда в центре внимания был. Вроде и не такой уж красавец, но видный. Волосы густые, вьющиеся, темные, а глаза зеленые. Энергичный такой! Как он стихи читал. А сколько он их помнил... Папа твой «Василия Теркина» всего наизусть знал. И читал лучше любого артиста.
А еще он таким мотанистом был… Не было ему равных в этом.
- Мам! Каким мотанистом?
- Ты помнишь, когда мы к дедушке в совхоз ездили, там вечерами все собирались, по кругу, приплясывая, ходили и частушки пели. Неужели не помнишь?
- Помню. Действительно весело было. По очереди частушки пели. Все смеялись, обсуждали что-то. Да, точно, вспомнила – мотаня. Так они называли эти свои песни с танцами.
- Да. У них эта мотаня вместо программы «Время» была. Все новости в частушках рассказывали: кто, куда, зачем, когда, с кем. Про всех все споют. И каждый знал, что, если что не так, жди. Обязательно прославят. На весь совхоз. Так вот и у нас в полку мотаня тоже прижилась. Папа научил. Он так плясал хорошо! Да и самые смешные частушки сочинял. Умел! Поэтому и в совхозе первый парень был, и в полку тоже.
- Так вы и там, на фронте, частушки пели? И тоже, как в программе «Время»? Все про всех?
- И пели. И танцевали. И шутили. Вот я с папой согласна: самый правдивый фильм о войне «В бой идут одни старики». Очень жизненный. У нас, правда, не было оркестра. Но гармонисты были. Правдивый – потому что не про войну. Он про жизнь на войне. Так папа говорил.
- Да, папа очень этот фильм любил. И мне тоже это говорил.
- Наташа! Война войной, а человек все равно живет. В любых условиях. Если бы одни страдания, то все бы мы от болезней умерли. От горя из-за бесконечных смертей, трудностей и от страха. Но человек привыкает. Ко всему. Даже к смерти.
Так и жили. Наступление, бои, смерти. Потом - тишина, отдых, танцы, песни. Потом опять наступление, смерти…
- Так. Все. Не плачь… Воды принести? Может быть, приляжешь?
- Нет. Все. Давай уж про любовь доскажу.
Все знали, что Абрамов рано женился, в 19 лет. Он в школе работал. Там и познакомился со своей женой. Она старше его была. На пять лет. И еще до войны у них две дочери родились. А потом узнал, что жена сошлась с его лучшим другом, когда тот после ранения вернулся с фронта. Так ваш отец сразу потерял и жену, и друга. Говорят, что застрелиться хотел. Очень переживал. Все знали об этом. Ему даже отпуск дали. Развелся он. Мне потом бумажку показывал – председатель сельсовета подпись поставила, да печать шлепнула.
- А как узнал?
- Боря, его младший брат, написал. Потом, когда уже взрослый стал, переживал очень. Винил себя. Но что с мальчишки спрашивать. Ему было 14 лет. Не понимал тогда, что нельзя солдату писать такое. Это же как выстрел в душу.
- Да... Письмо как выстрел в душу…
- Но давай дальше расскажу. Папа и до отпуска за мной ухаживать пытался. Но я даже и не смотрела в его сторону. А вот после отпуска – да. Геннадий настойчиво ухаживать начал.
Мы все чаще разговаривали. Танцевали. Даже поцеловались несколько раз. У меня все впервые с папой вашим было: и танец, и поцелуй, и любовь. Он во всем первый в моей жизни был и единственным на всю жизнь остался.
Наш комвзвода меня отговаривал. Даже упрашивал с Абрамовым не связываться: «Зачем тебе мужик с двумя детьми. Ты даже не представляешь, что это такое. Сама еще девочка и сразу двое детей. Вон сколько ребят – молодых, холостых. Ты только улыбнись, глазком подмигни. Все твои будут». Да, так и говорил.
Ты знаешь, как-то странно получилось. Когда только пришла в полк, никто на меня внимания не обращал. Тощая, маленькая. А потом я изменилась. Лицом-то никогда красавицей не была. А вот фигуру мою всю жизнь хвалили. Да и грудь у меня вдруг выросла. Еле в гимнастерке помещалась. Я так стеснялась, потому что мужики все на грудь больше смотрели, чем в глаза. Так что, да. Были ухажеры. Только мне им улыбаться не хотелось.
- Так как все у вас произошло? Расскажи. Интересно же.
- Да так и произошло. Из-за особиста.
- Какого особиста?
- Приехал к нам в часть с проверкой майор из особого отдела дивизии. ЧП было какое-то. Я и не помню даже. Он все выискивал что-то. Как же мы их боялись. Как же их не любили.
- Мам! Давай дальше. Не будем про особиста.
- А как не будем, если он после беседы с моим отделением велел мне к нему в землянку прийти в десять вечера. Но об этом никому не говорить. А глазами так и шарил по мне. Я сразу поняла, что дело плохо. Не пойди – накажут. Майор приказал. Должна выполнять приказ. А пойти - тоже беда. Вот почувствовала неладное. Так я перепугалась. И не знала, что делать.
Ну, тут уже судьба вмешалась. Иду, реву, а навстречу Геннадий.
Что, чего, рассказывай. Ну, я и рассказала. Он тогда и говорит: «Все. Есть только один выход. Сейчас к командиру идем. Попросим, чтобы расписал нас».
- Как расписал? Вместо ЗАГСа?
- Да имели они право такое. Тоже бумажку давали. С подписью и печатью. Я тогда тоже думала, что эта бумажка что-то стоит. Потом, после войны поняла, что это так – филькина грамота.
Да ладно. Ты сейчас злиться начнешь, что я опять не о том.
- Не буду злиться. Рассказывай. Интересно.
- Да я тебе уже рассказывала. Отец говорит: выходи за меня, а я говорю, что не хочу. У тебя дети. Он меня и дурой назвал, и говорил, что потом жалеть буду, предупреждал, что от особиста просто так не отвяжешься. А потом достал пистолет из кобуры и на меня наставил: «Да или нет? Быстро решай». Ну, под дулом пистолета действительно быстро решила. Согласилась.
Пошли к командиру. Папа сначала сам зашел. Потом меня позвал. Бумажку командир нам вручил. Поздравил. Сказал, что свадьбу устроим после наступления. Сейчас не до этого.
- А особист?
- Мы с папой к 22 часам уже вместе пришли. Пришли, а майора нет. Уехал он. Срочно вызвали... Мы ушли. Папа к своей землянке меня подвел. «Подожди здесь. Я сейчас». Он еще с двумя офицерами в ней жил. Они как пули вылетели. Поздравили меня и ушли. Вот так я замуж и вышла.
Больше ничего не спрашивай. Все равно не скажу.
- Ну а свадьба была?
- Была. Только так я и не узнала, что такое фата, белое платье, кольца обручальные…
