Мы прибыли в тыл дивизии, который находился от Сталинграда в 20-22 км. Там стоял медсанбат, и недалеко в 5 км была хлебопекарня. Но нам предписывалось остановиться вместе с медсанбатом. Расположились в лесу в мелком дубняке. Личный состав санбата жил в отрытых землянках, а раненые в брезентовых палатках.
Мы тоже по прибытию отрыли себе землянку и поселились там. Лошади наши тоже почувствовали свободу. Кругом была трава. Они паслись на лугах.
Бутыли с вином мы, как прибыли на место, по предложению ездового красноармейца Пузанова, спрятали в земле. Вырыли ямы и ночью все бутыли поставили туда и закрыли дерном, чтобы не было видно. Опасались, чтобы у нас их не выкрали или не конфисковало начальство, если вдруг узнает.
Через несколько дней возвратилась наша рота, ее временно вывели из боевых порядков дивизии. Не только наша рота, все химические части нашего Степного фронта были отозваны во второй эшелон на стажировку и учебу. С целью - проверить наши химические части о готовности, если противник применит отравляющие вещества и газы.
Наши химические части были хорошо обучены и натренированы, что подтвердила инспекторская проверка, специально прибывшая с комитета обороны города Москвы.
Обстановка на Сталинградском фронте была очень напряженная. Немцы овладели Мамаевым курганом. Почти весь город находился в их руках.
Наша 62 армия занимала оборону на правом берегу Волги. От нас вода находилась, где-то в 40-50 метров. Все укрепительные сооружения: блиндажи, доты, дзоты и окопы были вырыты на склоне берега.
Оборона проходила так, что немцам уже трудно было применить авиацию против нашего переднего края, потому что передний край немцев был рядом, или его вообще не было. Наши бойцы и немецкие солдаты иногда дрались в одном доме, и применить танки или авиацию не было возможности.
Но, когда немцы устраивали бомбежки нашего переднего края, то их самолеты залетали в тыл нашей армии, разворачивались и шли в пике уже не с запада, а с востока и сбрасывали бомбы на нашу оборону. Многие бомбы падали в воду Волги, а часть из них все же рвалась на берегу, принося большие разрушения нашей обороне. Много было убитых и раненых красноармейцев и командиров.
Немцы уже праздновали победу, что вот-вот русские будут разбиты под Сталинградом. Остался один удар, и они все потонут в Волге. Так они представляли, что с нами произойдет. Они нас пугали, печатали листовки и сбрасывали их с самолетов. В листовках было изображено, что мы с трех сторон окружены, а позади нас Волга. В листовке были слова:
“Русс сдавайся, а то буль - буль”.
Если не сдадитесь, мы вас потопим в Волге. Но ничего у них не получилось.
После упорных тренировок и занятий по химической подготовке нас, красноармейцев, по приказу командования 62 армии из химроты откомандировали в распоряжение запасного полка второго эшелона, где с нами проводили занятия по тактической подготовке ежедневно по 10-12 часов. Отрабатывали действия одиночного бойца в обороне и в целом отделения, взвода.
После ужина иногда строем водили на заготовку леса на расстояние до пяти км. Лес приходилось носить на себе на плечах, диаметр бревен 10, 12, 16 см. Бревно несли по четыре человека, а некоторые по два человека. Было очень трудно, тяжело.
Мы были истощены. Кормили нас в тылу по третьей норме. Эта норма для солдат была самая незначительная. Тем более нас заставляли заниматься, да еще приходилось работать: готовить лес и стоить землянки. Мы стремились, как можно побыстрее избавиться от этой тыловой работы. Горели желанием попасть на фронт, на передовую. Мы ежедневно видели, как туда отправляли пополнения, и вот настал наш черед.
Свободное копирование
