авторів

1427
 

події

194062
Реєстрація Забули пароль?
Мемуарист » Авторы » Olga_Bezuglova » Семейный альбом. Глава XII. Макаровы

Семейный альбом. Глава XII. Макаровы

12.05.1961
Гянджа, Гянджа, Азербайджан
Вот с таким человеком, сотканным из противоречий, связала свою судьбу моя сестренка. Какие самые главные черты его характера? Юра – щедрый, как и его дед и мать, подчас до такой степени, что это уже идет во вред самому себе, всегда готов придти на помощь любому, но особенно, если это – десантник, или даже просто военный человек. Он азартный и способный, ответственный, если взять отношение к служебным делам, и очень общительный. Последнее обстоятельство всегда превращало дом Макаровых в «филиал» гостиницы: когда бы я ни приехала в гости к ним, обязательно еще кто-нибудь в это время гостит или просто проездом ночует.

Но главное – он офицер Советской Армии, а, следовательно, человек, обязанный подчиняться приказам. И начались переезды. А ведь недаром в народе бытует пословица: «Два переезда равносильны одному пожару». Но Верочке, по правде сказать, было не привыкать: что в детстве переезд за переездом следовал, что в замужестве.
С 1957 по 1960 год Юра проходил службу в 7-й дивизии ВДВ в Литве (сейчас эта дивизия базируется в Новороссийске). Сюда он и привез свою Верочку, здесь началась их совместная жизнь. Но пожили они в Капсукасе совсем ничего. С 1960 по 1962 год – учебная дивизия ВДВ в г. Остров Псковской области . Именно здесь ходила Верочка беременная своим первенцем Геночкой, и отсюда уехала к мамочке в Кировабад рожать. Гена родился 12 мая 1961 года здесь, в Кировабаде. Вскоре приехал и папа, добился перевода к Кировабадскую дивизию ВДВ, но сыну к этому времени было уже несколько месяцев.

Вплоть до 1967 года семья жила в Кировабаде. Сначала вместе с нами, все в той же квартире на улице Воровского, в доме 44. Потом получили однокомнатную квартиру со всеми удобствами, а когда в 1966 году родилась Аленка, им дали двухкомнатные «апартаменты».

Шутка, конечно, но учитывая, как, и в каких условиях жили до этого и Вера, и Юра, это действительно была роскошная квартира. Юра служил в 104-ой дивизии ВДВ. А Вера работала в школе, но так как спецшколы для глухих в городе не было, она пошла преподавать математику и физику в обычную школу. Сначала несколько месяцев она работала в какой-то другой школе, а затем перешла в ту самую, которую окончила несколько лет назад сама, и где в это время училась я, уже в 5 классе.

В 1967 году Юру переводят в Рязань на преподавательскую работу, в Рязанское военное училище связи. Хорошее было время, хотя и трудное. Я в это время уже была студенткой, и не раз приезжала на каникулах к ним в Рязань погостить. Приезжали в Рязань и мама, и тетя Лида.

Летом ездили в Константиново – на родину Сергея Есенина. Незабываемые были поездки всей семьей на теплоходе по Оке. Теплоход идет неспешно, причаливает подряд ко всем пристаням, местные бабули выносят к теплоходу всякие вкусности, мы покупаем у них ягоды, а во время переходов  любуемся красотами природы, устроившись поудобнее на верхней палубе. Да и есть чем полюбоваться, ведь это места, воспетые не только Есениным, но и Паустовским.

А то ездили на озеро Ласковое. Удивительное это название как нельзя точно передавало тот уют и уединенность, которые испытывала душа на берегах этого лесного озера.
Или еще ездили в Солотчу собирать грибы, хотя какой из меня грибник - не в грибном краю я выросла, поэтому у меня в корзине были только маслята. Но разве радость только в грибах? Общение с природой и друг с другом - этих впечатлений хватало надолго. Приезжала я и зимой. В этом случае обязательное развлечение – поездки на выходные дни в лес, в Солотчу, с лыжами.

Верочка первое время работала на заводе, освоила программирование (ведь математик), и ей нравилась эта работа. Но у нее в те годы как раз начались мигрени, которые преследуют ее по сегодняшний день. А заниматься программированием, когда у тебя буквально разламывается на части голова, не очень-то получается. И тут Вере повезло, она устроилась работать врачом-логопедом. Пожалуй, это была самая лучшая ее должность. Интересная, и не очень тяжелая работа (не сравнить же с учительством), за которую к тому же сравнительно хорошо платили.

Юра в эти годы окончил в Ленинграде военную академию связи им. Буденного, учился заочно, уезжал два раза в год на сессии, все это, конечно было не просто. И здесь не обошлось без «приключений». Он поступил в академию еще в 1963 году. И в этом же году за участие в драке с представителями доблестной ленинградской милиции его исключают из академии. После этого случая у Юры состоялся очень тяжелый разговор с первым командующим Воздушно-Десантными войсками генералом Маргеловым, которого десантники называли за глаза «дядей Васей». Конечно, командующий разразился страшной бранью по поводу поведения молодого старшего лейтенанта, а потом когда успокоился, спросил: "Ну, как ты там, я надеюсь, достойно дрался, как и подобает десантнику?". Юре пришлось поступать еще раз в Ленинградскую академию, но теперь уже на заочное отделение.

Наконец-то учеба была завершена и появилась возможность дальнейшего роста. И вот в 1975 году снова переезд, теперь в Москву, и более 10 лет преподавание на кафедре связи Военной командной академии имени Фрунзе. В эти годы Юрию Геннадьевичу присваивается воинское звание полковник.

А в 1985 году Юра выходит на пенсию, и идет работать заместителем начальника отдела в закрытый Научно-исследовательский институт, затем какое-то время он – начальник штаба Гражданской обороны Центральной станции связи Министерства путей сообщения. Несколько лет назад он ушел и с этой работы, и сейчас на пенсии, но продолжает работать, теперь в охране фирмы своего сына Гены.

Так писала я несколько лет назад. Но все изменилось: нет ни фирмы (рейдерский захват). И Юра уже в лучшем из миров...

А что же Вера? Она все эти годы жизни в Москве до самого выхода на пенсию работала в школе-интернате для глухих детей. Преподавала им математику, была классным руководителем. Дети ее всегда любили, это я помню еще с тех времен, когда обе мы пребывали в школе №4 города Кировабада: она учительницей математики, а я ученицей. Честно говоря, я даже немного завидовала ее классу, она столько отдавала им времени. В ее классе было интересно жить: все какие-то придумки, то Кевеэны, то тематические вечера, то рукописный журнал надумали выпускать. А в школе глухих, например, ее последний перед выходом на пенсию выпускной класс собирался у нее дома на 10-летие выпуска. Много ли таких примеров можно встретить в жизни? Вера ушла на пенсию ровно в 55 лет, очень далеко было ездить на работу, и хотя в Москве метро «сокращает» расстояние, но все равно почти два часа на дорогу в один конец у нее выходило. Да и мигрени не давали спокойно жить. Как бы то ни было уже более 20 лет она пенсионерка, и Вера все свое время и энергию отдает даче, а вернее саду, огороду, цветам на даче.

Гена рос удивительным мальчиком. Любознательный, добрый, очень внимательный. Помню, он еще совсем крошка был – года четыре. Я училась в 10 классе, и надо сказать, что мы с ним были очень дружны. Я везде его с собой брала: вел он себя превосходно, никогда не капризничал, а защитой мне был хорошей. Дело в том, что в Азербайджане к девушкам повышенное внимание со стороны мужского пола, а особенно к девушкам светленьким, русским. Но если девушка (женщина) идет с ребенком – ей почет и уважение. Мама говорила, что когда Гена с ней ходил в магазины или на базар, то частенько капризничал, требовал чего-нибудь купить, но со мной такого не было никогда. Он хорошо понимал, что у меня денег нет, а может и потому, что ему было со мной просто интересно: я много ему рассказывала, читала книжки, занималась с ним, он ведь уже в три года знал все буквы, а в 5 лет читал самостоятельно и довольно бегло. Сейчас-то этим никого не удивишь, а тогда такая ранняя грамотность была в диковинку. Достаточно сказать, что когда меня повели в первый класс, я не знала ни одной буквы. Так вот, в десятом классе был у меня период не самый лучший из той поры, когда я считала, что меня подвел лучший друг, а потому была в плохом настроении, втихомолку плакала, но усиленно от всех это скрывала, и, надо сказать, мне это удавалось. По крайней мере, никто, кроме Гены, ничего не заметил. А Геночка выберет момент, когда никого нет рядом (ведь чувствовал, что я не хочу афишировать состояние своей души, это в четыре-то года), и жалеет меня: “Что у тебя случилось? Ты плакала? Не надо, а то я тоже буду плакать, я тебя люблю”. И надо заметить, это помогало, настроение как-то улучшалось.

Я уехала из Кировабада, когда Гене исполнилось 5 лет, и в дальнейшем все наши встречи были довольно короткими. Приезжала на несколько дней, сначала в Рязань, потом в Москву, а Гена рос, у него появлялись друзья и, конечно, уже таких близких отношений никогда не было. Но с Верой мы тогда очень активно переписывались, я была в курсе всех их новостей, даже в мелочах. Я огорчалась, когда он болел, а в детские годы это случалось частенько, и радовалась его успехам. Ведь в школе он учился очень хорошо, в техникуме авиационном еще лучше – он закончил его с красным дипломом, потом поступил в один из самых престижных ВУЗов страны – Московский авиационный институт (МАИ). Ну как тут было не радоваться. А его разносторонние интересы: он занимался спортивной гимнастикой, карате, авиамоделированием в Доме пионеров, выжиганием, выпиливанием, собирал марки, к 40-летию отца сам собрал портативный радиоприемник, позже, в старших классах,  магнитофон. А уже когда был женат, сделал мебельную стенку, которая и функционально, и внешне была лучше фабричных.
Когда в доме растут двое детей, частенько бывают ссоры, а то и драки. Но я что-то не припоминаю такого между Геной и Аленкой. Может быть я ошибаюсь, но, по-моему, они были очень дружны. Гена относился к сестренке с любовью и слегка покровительственно, как старший брат. Помню, в один из моих приездов, когда они жили в Рязани, и Гена учился в классе 3-4-ом, а Аленке, следовательно, было года 4, не больше, мы сидели все за столом. И вдруг Алена громогласно заявила, что когда она вырастет, то выйдет замуж за Гену. Гена смутился, покраснел, и прокомментировал: “Вот, дурочка”. А мы ей стали объяснять, что брат с сестрой не могут пожениться, и она очень расстроилась по этому поводу (минут на десять, не более).

Аленку маленькую я знала, конечно, гораздо меньше. Ведь я уехала сразу после ее рождения, когда ей было всего около месяца. Потом первый раз увидела через год. Это была такая спокойненькая толстушечка с глазами-вишнями. И потом 1–2 раза в год во время своих приездов на каникулы, а позже – в командировки, я наблюдала как меняется эта девочка: вытягивается, худеет, умнеет. Ей было 15, когда они с Верой приехали к нам в Ростов погостить на несколько дней. Лена была тоненькой, высокой красивой девушкой-подростком. Они тогда как-то скоро подружились с нашим сыном Андреем, хотя ему было всего лет 7, но Лена нашла с ним общий язык, и они везде ходили вместе. 

Говорят, чужие дети растут быстро. Гена и Аленка для меня никогда не были чужими, но все равно, может потому, что росли не на глазах, повзрослели как-то неожиданно. И вот уже получаем мы приглашение на свадьбу Гены. Конечно, я поехала. Свадьба была в  ресторане “Балатон” – был в те времена такой в Москве. Веселились от души, в основном были сокурсники Лены и Гены, а со стороны Гены и друзья по техникуму.  
Дата публікації 18.05.2014 в 21:25

Присоединяйтесь к нам в соцсетях
anticopiright
. - , . , . , , .
© 2011-2024, Memuarist.com
Юридична інформація
Умови розміщення реклами
Ми в соцмережах: