Узнав, что в Николаеве и в Херсоне уцелело несколько человек революционеров, я поехал туда.
В Николаеве встретился я с Фроленко, – он вел здесь пропаганду среди сектантов и был всецело поглощен этой работой.
Это был тот самый Фроленко, который впоследствии играл столь видную роль в революционном движении, –он между прочим устроил побег Стефановича, Дейча и Бухановского из Киевской тюрьмы. Под чужим именем он поступил в тюрьму надзирателем; зарекомендовал себя хорошим служакой, добился доверия начальства, – и в одну прекрасную ночь вывел из тюрьмы всех трех арестантов и скрылся вместе с ними.
Попытался я привлечь Фроленко к нашим герцеговинским планам, но не встретил сочувствия с его стороны.
– Людей у нас мало, – говорил он: – нужно у себя работать. Где нам заграницу отряды посылать?
Не больше интереса проявили Фроленко и его товарищи и к нашей чигиринской затее: уж слишком увлечены были они своей местной работой среди сектантов!
Под влиянием разговоров с Фроленко и с его товарищами я в значительной степени охладел к той миссии, с которой приехал из-за границы. Для меня все более выяснялось, что прежде, чем предлагать что-нибудь российским товарищам, нужно осмотреться, освоиться с обстановкой, которая заметно изменилась за время моего отсутствия в России.
Свободное копирование
