Среди эмигрантов в Женеве - 7

Летом 1875 г. у нас было решено, что кто-нибудь должен поехать из Женевы в Россию. Выбор пал на меня.

Два обстоятельства вызвали наше решение: события в Герцеговине и аграрные беспорядки, вспыхнувшие в Чигиринском уезде Киевской губернии.

В Герцеговине в это время происходило восстание местного славянского населения против турецкого владычества. Все симпатии революционной эмиграции были, разумеется, на стороне повстанцев. Не ограничиваясь выражением своих симпатий, некоторые бакунисты полагали, что революционные элементы России должны принять активное участие в этом движении, влив в ряды повстанцев свои добровольческие дружины. Этот план обосновывался соображениями двоякого рода:

1. Борясь против, турок в рядах восставших славян, русские революционеры внесли бы социалистические тенденции в движение, и это явилось бы гарантией того, что Балканы, в результате победоносного восстания, получат политическое устройство, отвечающее интересам и требованиям народных масс.

2. Вооруженная борьба с турками явилась бы для русских революционеров боевой школой, и приобретенный этим путем опыт можно было бы использовать впоследствии для революционной борьбы в России.

Я должен был передать товарищам в России этот план и содействовать развитию добровольческого движения в революционной среде.

В то же время Кравчинский, Клеменц и Сажин сами собирались отправиться в Герцеговину и, действительно, туда отправились. Вернулись же они оттуда изрядно разочарованными в революционности «братушек»-славян.

Задача, возложенная на меня в связи с Чигиринским движением, состояла в следующем:

По дошедшим до нас сведениям, аграрные беспорядки приняли в Чигиринском уезде весьма серьезный характер. При этом, однако, крестьяне все свои надежды возлагали на Царя-Батюшку. Именно эта особенность движения подсказала Стефановичу, Дейчу и Бухановскому мысль попытаться организовать крестьян именем царя. Но у нас – в узком кружке, куда входили Судзиловский,  «хохол» Николай Жебунов и я – созрел прямо противоположный план. Мы решили обратиться к чигиринским крестьянам с воззванием, которое объяснило бы им, что напрасно надеются они на царя, что царь держит сторону помещиков и начальства. Чтоб усилить впечатление от нашего воззвания, мы решили напечатать его золотыми буквами, то есть придать ему внешний вид той самой «золотой грамоты», которой мужики ждали от царя.

Жебунов написал по-украински текст воззвания. Мы дали набрать его в нашей наборне и отпечатали золотой краской, помнится, в количестве 500 экземпляров, в типографии, куда обычно передавали заказы.