Мой отец - Сос Тигранович Багдасарьян. ( Соссий - православное имя, по-гречески означающее "здравый", в грузинском православии - Сосо, по-армянски-Сос. День памяти -21. 04 и 4.05. СОС - морские позывные, "Спасите наши души!" Мой отец всю жизнь сохранял здравый ум и его золотые хирургические руки спасли не одну тысячу людей, их тела и души.)
Когда 18 сентября 1908 года (1 октября) в Кизляре родился мой отец, дедушка немедленно поделился радостью от рождения первенца со своими приемными родителями. Ответное письмо, написанное на армянском языке, было по-кавказски красноречивым и по божественному полным пожеланиями и предсказаниями. После смерти дедушки в 1939 году, имея уже восьмилетний врачебный стаж, мой отец обнаружил это письмо среди хранившихся документов и подивился точности содержавшихся в нем пророчеств, о которых он ранее ничего не знал. Папа всю жизнь надеялся, что сбудется и последнее, главное, предсказание - о продолжительности его жизни. Оно придавало ему уверенность и силы во время Отечественной войны, в тяжелые послевоенные годы, на смертном одре. Письмо сохранилось, перевод сделан отцом, привожу его полностью: " 15 октября 1908 г. Дорогой Тигран. Твое письмо получили и очень обрадовались, что мы заимели внука. Уже, наверно, окрещен и назван Сос. Добро пожаловать к нам, чтобы обнять, поцеловать и получить душевное удовлетворение. Вам и нам поздравление и светлость очам. Да будет Бог для всех вас будущностью и надеждой. По утрам и вечерам благословим Соса, пока месячного бессловесного грудника. Дай Бог, чтобы вырос и научился говорить как на родном, так и на других языках. Желаем, чтобы стал студентом, окончил университет, стал бы врачом, чтобы многих излечил, как и сейчас, издалека, излечил он твою маму, свою бабушку от головной боли. Этой приметой он определил свою специальность и будущность.
Ура!.... Многие лета невестке, которая родила славного Соса. Здешние папа и мама передают свои крепкие поцелуи тамошним папе, маме и бабушке. Трижды тридцать лет быть здоровым и счастливым нашему красавцу внуку и дожить до счастливых детей, внуков и правнуков. Аминь! Здесь интересных новостей нет, кроме предстоящих выборов Католикоса, которые скоро состоятся. Поцелуи наши Тиграну и невестке от их мамы и папы и большой привет бабушке Соса.". 1 мая 1910 года Симон Палакчьян пишет Тиграну из Вагаршапата :" Была больна твоя мать, совершенно ослабла, но, увидев фотографию красивого Соса, обрадовалась и сразу же выздоровела, и сейчас уже довольно- таки окрепла и поправилась. Пусть живет и долго живет будущий врач Сос, благодаря которому выздоровела бабушка.".
Детство свое отец вспоминал скупо. В 7 лет у него отнялись ноги, он долго не ходил. Болезнь прошла после лечения на курорте в Железноводске. Любимой игрой кизлярских детей в то время были "альчики" (кости), которой отец отдавался с большим азартом (со слов сестер) . Учился в русской школе, хотя родным языком считал армянский, на котором свободно изъяснялся, читал и писал. Правда, северо-кавказский армянский диалект несколько отличается от ереванского. При общении и чтении классической литературы иногда у Соса возникали затруднения в точном переводе По-русски отец разговаривал, путая, как многие кавказцы, род и падеж существительных. Лишь спустя годы, прожив большую часть жизни в России, говорил и писал грамотно, но нет-нет, да и спотыкался, поэтому свои научные статьи отдавал мне на коррекцию. Учился в школе хорошо, был сильным в математике и физике и думал идти по отцовской педагогической стезе. По окончании школы 2-ой ступени в 1927 году возник извечный вопрос - кем быть? Молодой Советской власти были нужны новые национальные кадры руководителей, педагогов, врачей. Национальным меньшинствам ( нацменам), как тогда говорили, открывали широкую дорогу в престижные ВУЗы страны. Дедушке в городском отделе образования подсказали, чтобы он похлопотал в райкоме партии о выделении для сына бронированного места. Надо было подать туда заявление с просьбой о ходатайстве перед Наркомпросом Дагестана о предоставлении бронированного места. Видя, что отец мой не решается избрать ВУЗ и специальность, дедушка посоветовал избрать Ереванский педагогический институт. Отец согласился и подал заявление с такой просьбой. Через 2 дня отца оповестили, что заявление и ходатайство направлены в Наркомпрос Республики, а ответ он получит на домашний адрес. Не получив ответа в течение 2-х недель дедушка послал сына в Махачкалу узнать на месте в чем причина молчания. В Наркомпросе отцу объяснили, что Дагестан не имеет бронированных мест в Ереванском пединституте и предложили на выбор место в Московском педагогическом институте им. Ленина, Краснодарском медицинском и Новочеркасском политехническом институтах. .Поступление на забронированное место имело большие преимущества, решало серьезные проблемы: во-первых, считалось, что абитуриент прошел социальный отбор, а с этим не все было гладко, во-вторых, на вступительных экзаменах достаточно удовлетворительных оценок, чтобы быть зачисленным в институт и, в-третьих, больше шансов получать стипендию. Ереван отпадал. От Москвы до Кизляра очень далеко, родственников не было, уклад и обычаи столичной русской жизни пугали неизвестностью. Отец попросил 30 минут на размышление, вышел на улицу и, прохаживаясь, выбрал самостоятельно Кубанский мединститут в Краснодаре - ближе к дому и есть кавказское землячество. Когда отец вернулся домой и рассказал о своем решении поступать в медвуз, дедушка спокойно одобрил: " ну что ж, будет ,значит, в нашей семье врач".
Мой отец, комментируя письма своего дедушки, писал: " Отец, советуя мне поступать в педагогический институт, конечно, не находился под влиянием этих писем и даже забыл об их существовании, ибо как до поступления в институт, так и после поступления и даже после окончания его, об этих письмах не было никакого разговора. О поступлении в мединститут в семье не было не только разговора, но даже намека. Это дает основание считать, что он об этих письмах забыл давно, не придав значения этим предсказаниям. Все решилось непроизвольно, как будто во исполнение предсказаний Симона Палакчьяна. Вышеизложенное повелело мне сохранить эти письма, и вот прошло уже 48 лет после обнаружения их мною и теперь можно сказать, что почти буквально все исполнилось так как оно было предсказано Симоном Палакчьяном, по-видимому, образованным священником. Я не суеверный человек, не верю в предсказания, гадания. Однако факты остаются фактами. 6. 04. 1987 г. Смоленск". Я же думаю, что мой мудрый дедушка очень хотел, чтобы сын тоже стал, как и он сам, учителем, поэтому никогда не акцентировал внимание на пророчестве, содержавшемся в письме, но противиться божьему провидению не стал.
В годы Гражданской войны от голода, разрухи и грабежей из Петрограда в благодатный кубанский край бежали многие столичные светила теоретической и практической медицины Некоторые ушли с белой армией за кордон, но большинство застряли в Краснодаре, где в 1920 году основали медицинский институт имени Рабоче-Крестьянской Красной Армии В связи с острой нехваткой врачей власти страны приняли решение об открытии медицинских ВУЗов также в городах Тбилиси, Баку, Смоленске, Омске и др.. .
Приехав в Краснодар самостоятельно, отец жил в общежитии и добросовестно штудировал учебники по программе для поступающих в ВУЗ, единой для всей страны. Сдача экзаменов проходила успешно, но на последнем произошла осечка. Экзаменатор профессор Цытович, в прошлом учитель физики детей Николая II., задал вопросы по оптике, которых в программе не было, и не получив ответа, выставил отцу двойку. Возмутившись несправедливостью, отец обратился за помощью в землячество, руководители которого, обвинив "царского сатрапа" в предвзятости к нацменам, добились изменения оценки и принятия своего товарища в институт. Десятилетия спустя он говорил, что это произошло во исполнение предсказания его дедушки.
Медицину отец осваивал со всей серьезностью и не случайно ему по окончании института предложил работу на кафедре всемирно известный патофизиолог и иммунолог Иван Григорьевич Савченко (1862 - 1932), который в 1893 году опытами на себе показал, что прием через рот холерной вакцины предохраняет человека от заболевания холерой. Кто знает, может стал бы мой отец знаменитым бактериологом или физиологом, но его помыслами владела практическая медицина, хирургия. Все годы учебы отец с интересом занимался общественной профсоюзной деятельностью, был известной личностью на курсе. Об этом мне в конце 80-х годов рассказывал его товарищ по институту Грушевский, дочек которого я обучал факультетской хирургии, который умер в одно время с отцом и похоронен почти рядом на Селифоновском кладбище в Смоленске.
В 1931 году отец окончил институт и был направлен на работу хирургом в родной город. Здесь, в Кизляре, он и познакомился с будущей женой, Зинаидой Романовной Совцовой.
