В январе 1928 года, когда дедушку сочли выздоровевшим, сообщений с Соловками не было, и дедушку отправили в Кемь, на Попов остров. Там он и пробыл весь срок.
Мне рассказывали гр. Андрей Александрович Гудович и Владимир Алексеевич Казачков, что они встречались с ним там. Бабушку поездом этапом довезли до Новосибирска, оттуда по Оби их пароходом должны были отправить в Тобольск. И уж оттуда опять пароходом в Берёзово. Это более двух тысяч километров. А пока в Новосибирске, в ожидании парохода на Тобольск, их поместили в тюрьму. Наконец пароход пришёл, и началась водная часть эпопеи. Несмотря на то, что это был конец августа - начало сентября, на пароходе было очень холодно. Ведь это была Сибирь, и двигались они на Север. В селениях по Оби, куда приставал пароход, на пристани приходили ранее сосланные туда, в надежде увидеть кого-нибудь из знакомых, а то и родных. На одной из пристаней бабушка увидела знакомую - кажется кн. Горчакову, она отбывала там ссылку. Видимо, на пароходе был не очень строгий режим и на время стоянки бабушка пошла к Горчаковой домой, чтобы согреться и помыться. Оказалось, что та живёт с де Ласси. Он был хорошо знаком бабушке. Де Ласси был женат на её двоюродной сестре Людмиле Дмитриевне Бутурлиной. У неё был брат Василий Дмитриевич. Когда умер их отец, бабушкин дядя генерал от инфантерии Дмитрий Сергеевич Бутурлин, его дети получили в наследство по миллиону рублей. Де Ласси показалось мало того, что получила его жена, он решил прибрать к рукам и деньги её брата. Он подговорил какого-то врача, который под видом прививки заразил двадцатишестилетнего Василия Дмитриевича дифтеритом. В.Д. очень тяжело болел, но выздоровел, тогда его заразили снова. В этот раз он умер. Дело это вскрылось, был громкий процесс, де Ласси, и врач пошли на каторгу. И вот, спустя много лет, далеко в Сибири, бабушка встретила убийцу своего брата. Де Ласси подошёл к ней и сказал: - Варвара Александровна, не будем вспоминать то, что было давным-давно. Советская власть нас уровняла. Оставайтесь у нас, отдохните. Мама говорила, что бабушка потом с гордостью приводила свой ответ: - Нет, подлость останется подлостью всегда. И ушла из тёплого дома на промороженный пароход. До Тобольска они добрались только 15 сентября. Мне удалось в архиве ФСБ в деле Истоминых найти следующий документ:
| Утверждаю Нач. Тобокруга ОГПУ /Заикин/
1927 г. сентября 15 дня, я, п/уполномоченного ИНФ Тобокротдела ОГПУ Назарова, рассмотрела л/д а/с: -- Хайкина Меера Мовшевича -- Зотикова Петра Михайловича -- Фейгина Лейба Хацкелевича -- Раскина Шлема Нахимовича -- Каплан Лейзера Ханоновича -- Савицкина Ефима Яковлевича -- Шерстинского Абрама Мордуховича -- Шерстинского Моисея Мордуховича -- Вадбольского Авенира Авенировича -- Раскина Моисея Нахимовича -- Истоминой Варвары Александровны -- Фейгина Самуила Хацкелевича -- Ковалевского Георгия Дмитриевича -- Романова Василия Михайловича и, усматривая из таковых, что указанным выше а/с местом для дальнейшего отбывания срока ссылки назначено с. Берёзово, а потому ПОСТАНОВИЛ: А/с в числе 14 человек заключить под стражу в Тобизолятор с/н и с первым отходящим из гор. Тобольска этапом направить в с. Берёзово. Копии настоящего постановления направить нач. Тобизолятора с/н и Ст. Пом. Облпрокурора по Тобокругу для сведения п/уполномоченного /Назарова/ "Согласен" нач. ИНФАГО /Фокин/ |
Я не знаю, когда этот этап добрался до Берёзова. В нем из четырнадцати человек только пятеро русских. В те годы Советский Союз ещё не обвиняли в антисемитизме. Скорее всего, это отголоски борьбы Сталина с Троцким. Наверное, они и держались отдельно - русские и евреи. Во всяком случае, все пятеро русских поселились в Берёзове вместе. Жили коммуной. Судьбы Зотикова и Романова мне неизвестны, но по аналогии с судьбами других людей, арестованных в те годы, они должны быть трагичны.
Георгий Дмитриевич Ковалевский, это наш дядя Юра, он попал в ссылку по глупости, это поняли даже в те суровые годы. Его вскоре освободили, он вернулся в Питер. Впоследствии женился на маминой сестре тёте Ире и был отцом нашего недавно умершего двоюродного брата Сергея, которого мы все очень любили. В 1935 году после убийства Кирова Ковалевских выслали в Самару. Дядя Юра в центре города сумел построить квартиру для семьи, но в 1940 году в возрасте тридцати шести лет он умер от туберкулёза горла, которым заразился, судя по всему, от Вадбольского ещё в Берёзове.
