У нас в сотне произошли изменения: штабс-ротмистр Каринский назначен командиром нестроевой сотни, на его место прислали прапорщика Тихона Телешева, по профессии народного учителя, двадцати четырех - двадцати пяти лет.
Вскоре он показал себя с отвратительной стороны. Любимой темой его разговоров являлись женщины. Но что это были за рассказы? Невыносимая грязь, половая распущенность, не знающая предела, какая-то козлиная похотливость. В первые же дни нашего совместного пребывания в землянке я попросил его избавить меня от подобных рассказов и не развращать совсем юного, восемнадцатилетнего Грушко, второго младшего офицера сотни. Тихон злился, называл меня девочкой, барышней, сосунком и пытался продолжать свои рассказы. Однажды я попросил Грушко:
- Станислав, сделай милость, оставь нас на пять минут.
Когда Станислав вышел, я сказал Тихону:
- Слушайте, господин прапорщик Телешев! Если вы позволите себе еще раз ваши гнусные рассказы, я обругаю вас развратником, подам рапорт командиру батальона и буду просить о предании вас суду чести за попытки развращения юного Грушко.
Тихон затих, затаил против меня злобу, стал грустный и молчаливый.
Второй отвратительной чертой характера Телешева была страсть к рукоприкладству. Он бил солдат и унтер-офицеров, как говорится, за дело и без дела. Лишь бы бить. У этого длинного и тощего человека постоянно чесались руки. Он прямо-таки лишался сна, если за день не побьет двух-трех человек. А бил умело, хладнокровно, резкими ударами. Я смотрел на него и удивлялся: и это народный учитель?!
- Тихон, а ребят ты тоже колотил - и мальчиков и девочек?
- Это тебя не касается. Вот если бы ты был моим учеником, будь спокоен, я тебя выучил бы, - хмуро отвечал он и делал характерные движения рукой.
- Нет! Ты, Тихон, страшный трус. Ты можешь бить только того, кто не может дать тебе сдачи. А перед сильными и стоящими над тобой ты готов ползать на своем тощем брюхе.
Телешев понемногу начинал раздражаться.
- Не забывайте, прапорщик, что я командир сотни, а вы мой младший офицер.
- Может быть, встать перед тобой?
- И встанешь!
- Пока мы наедине, Тихон, не будет этого. А знаешь, между нами говоря, в тебе способнейший специалист пропадает.
Тихон успокаивается и интересуется:
- Что ты имеешь в виду?
- Палач из тебя хороший вышел бы!
Тихон визгливо орет:
- Вы забываетесь, прапорщик!
Свободное копирование
