Мое назначение недолго заставило себя ожидать. Князь Бебутов по ходатайству генерала Чиляева утвердил меня в должности элисуйского пристава; дали знать об этом в Закаталы, снабдили меня подорожной и прогонами и приказали отправляться. Возвратившемуся между тем в Тифлис наместнику было об этом тоже доложено, и, вероятно, благодаря вмешательству князя Эристова князь Михаил Семенович не только не выразил какого-либо неудовольствия, но когда я представлялся по случаю выезда, принял меня очень ласково, выразил уверенность, что я и на новом месте с такой же пользой буду служить и что он надеется будущим летом увидеться со мной в Элису. Впрочем, в этот раз никакого приглашения к обеду или на обыкновенный танцевальный вечер по понедельникам я не получил, чего я не мог не принять за знак уменьшившегося расположения ко мне.
Откланивался я и князю Бебутову, который весьма любезно меня принял и выразил надежду, что я, вероятно, в Элису выучусь и татарскому языку.
Получив от генерала Чиляева и князя Эристова еще раз подробные наставления и требования писать им, если бы я до их прибытия в округ нашел что-нибудь особенно важное или интересное, я в двадцатых числах ноября 1848 года с неизменным своим Давыдом взгромоздился на перекладную телегу со всеми своими пожитками и выехал из Тифлиса по знакомой уже почтовой дороге в крепость Закаталы. К большому удовольствию моему, застал я там еще Д. И. Гродского, у которого и остановился.
Свободное копирование
