Пшавия, состоящая из 800 семейств, разделена на двенадцать общин, носящих следующие названия: Габидаури, Чичо, Ахади, Уканапшави, Цителаури, Гоголаури, Гогочури, Удзилаури, Кистаури, Матури, Кацалхеви и Кацкараули. В каждой из них имеются особые кладбища, на которых должно быть погребено тело всякого пшавца, где бы он ни умер. Впрочем, это общий обычай всех кавказских племен. При перевозке тел в жаркое время, иногда на расстояние 200--300 верст, они употребляют свой способ бальзамировки: внутренности зарывают на месте кончины, а труп посыпают солью, разрезают пополам, укладывают в переметные сумки на лошадь и отвозят домой.
В каждой общине есть капище и известный день для празднества. Главное капище -- Лашарис-джвари [Название это, говорят, дано капищу в честь сына царицы Тамары - Георгия Лаша, удивительного красавца. Иные же рассказывают, что в древние времена какой-то монах, Лашиниани, сокращенно Лаши (губастый), на этом месте обращал язычников в христианство и в память его учрежден праздник. Не знаю, которое предание вернее, кажется, первое] и близ него Тамар-дедопали, которые пользуются общим уважением не только пшавцев, но и всех окрестных жителей, даже грузин и кистин.
В 1847 году я присутствовал при пшавских празднествах, и вот описание обрядов, какими они сопровождаются. На крутом скате горы стоит низенькое строение, сложенное из камня, осененное большими чинарами; пшавцы с семействами, хевсуры, несколько тушин, кистин, телавских армян с мелочными товарами да несколько грузинских семейств из Кахетии и Карталинии окружали капище, держа в руках баранов в ожидании очереди, пока деканоз подойдет с ножом, произнесет несколько слов вроде благословения и зарежет жертву: голова и ноги ее относятся внутрь капища, в пользу деканоза, остальное же съедается молельщиком. Иногда жрец поднимает зарезанную жертву, машет ею вокруг себя, обрызгивая кровью народ и стены. По временам набожные пришельцы подносят к жрецу детей, особенно больных, и он пальцами левой руки делает у них на лбу знамение креста. Между тем, пока здесь совершаются эти обряды, беспрестанно являются деканозы из других капищ, преднося благоговейно в руках дроши, преклоняются перед Лашарис-джвари и остаются там до конца праздника.
Нужно видеть глубокое почтение дикарей к этим дрошам: перед ними только они снимают шапки, кланяются чуть не до земли и машут рукой по груди, будто крестясь. Некоторые деканозы в качестве помощников главных жрецов держат в руках серебряные сосуды разных форм: азарпеши, чаши, кувшины, кулы и другие, вроде ваз, молочников или садовых поливальниц с длинной шейкой, и потчуют молельщиков вином. На всех сосудах есть грузинские надписи, гласящие об именах жертвователей и времени приношения. В Лашарис-джварском капище таких серебряных вещей многие пуды.
Иной раз из набожной толпы вдруг выступает на средину какой-нибудь пшавец, начинает кружиться, ходить быстрыми шагами вокруг народа, делать странные телодвижения и жесты и, подобно беснующемуся, громким голосом произносить едва внятные слова, представляя себя воодушевленным прорицателем. Он взывает к народу от имени святого Георгия, укоряет толпу в разных пороках: трусости, лени, неуважении к капищам и других тяжких прегрешениях, в заключение угрожает всей Пшавии страшным бедствием, если не принесут такой-то жертвы Лашарис-джвари. Все начинают охать, стонать, кланяться, из толпы поднимается смешанный ропот, обвиняют друг друга в небывалых прегрешениях и, наконец, складываются для принесения жертвы, поступающей, конечно, в бездонные карманы жрецов. Между этими прорицателями (кадаги) встречается много женщин.
В этом и заключаются все обряды служения. А народ, натянувшись вволю вина, поет, пока не осипнет, пляшет до упаду, по ночам не обходится и без скабрезных сцен, потом отправляется на ту сторону Арагвы, к капищу царицы Тамары. Там снова повторяется почти то же, только в уменьшенном виде.
Свободное копирование
