Свадьба с путешествием

 СВАДЬБА С ПУТЕШЕСТВИЕМ:

Нашу с Галей свадьбу справили в начале лета, после моего возвращения из колхоза. В этот раз на свадьбу приехали мои родители, которые решили, что непритязательный сын во второй раз выбрал правильную невесту. Соню, с ее богемной работой и тусовочной окружающей средой, они не одобряли с самого начала. Кроме рижан, на свадьбу прибыли родственники Злотниковых из нескольких городов страны. Родная сестра Гали, Елена, два года назад вышла замуж за москвича, пара явилась на свадьбу с результатом супружества - полуторагодовалым ребенком. Дядька Галины, прибывший из Ташкента, оказался важной персоной в тамошнем Управлении торговли, он подогнал на свадьбу племянницы красивый виноград, вкуснейшие дыни и арбузы. Праздничную атмосферу на торжестве поддерживали наемный ведущий и музыкальный ансамбль самого широкого репертуара.

 Следующим утром новобрачные улетели в Сочи, где планировали провести медовый месяц. Я не стал просить помощи тестя для заказа мест в сочинской гостинице, так как мой друг Бен Волков уверенно заявил, что его знакомая работает в “Жемчужине”, одном из лучших отелей южного города и, если я передам ей привет от Бена из Риги совместно с бутылкой Рижского бальзама, моя проблема с курортным жильем легко решится. На самом деле, когда мы добрались до “Жемчужины” и вызвали девушку Бена, она долго не могла вспомнить о ком вообще идет речь. Бальзам все-таки приняла и заявила: - Ребята, разгар сезона, у нас полный “аншлаг”, два пропуска на наш пляж - это самое лучшее, что я могу для вас сделать… - С паршивой овцы хоть шерсти клок, - подумал я и взял пропуска…

 Мы поймали такси и поехали на железнодорожный вокзал, где стихийно функционировал местный рынок частного жилья. После двух часов терок с подозрительными типами, разговоров и переговоров я выбрал древнюю старушку кавказского типа в качестве наиболее безопасной квартирной хозяйки. Старушка жила неподалеку от вокзала, в поселке новостроек. Она провела нас по большому дому, показала все комнаты и заявила на ломаном русском, что для молодой, красивой пары готова уступить любую. Я выбрал самую удаленную комнату на теневой стороне дома. Старуха вздохнула, кое-как объяснила, что это ее личная спальня, но слово сдержала, потребовала предоплату за неделю проживания, принесла чистое постельное белье, забрала свой халат, шлепанцы и удалилась. Мы немедленно улеглись и крепко уснули после тяжелого первого дня в негостеприимном Сочи. Минут через двадцать в комнату вдруг ввалилась квартирная хозяйка, которая убедительными жестами показала, что нам обоим следует немедленно подняться с оплаченного ложа… В полном недоумении мы вскочили с кровати, ожидая от кавказского божьего одуванчика какого-нибудь подвоха… Старушка метнулась к постели молодоженов, ловко отбросила в сторону одеяло, простынь и верхний матрас… Нам открылось никогда в жизни невиданное зрелище: вся поверхность нижнего матраса, в десятки слоев, была покрыта казначейскими билетами Банка СССР значением не менее десяти рублей. Я не знаю полной суммы денег хранившихся в кровати, но до сих пор не уверен, что товарищ Корейко из “Золотого теленка” смог бы тягаться с раскрытой нами подпольной миллионершей из города Сочи. После тщательной уборки помещения от разноцветных купюр, старушка вернула устройство нашей постели в прежнее состояние и милостиво удалилась. - Живут же люди, - вздохнула моя молодая жена и продолжила: - Могла бы старая карга отстегнуть нам на Жигули, за молчание...

 Нормальная комната, на завтрак хозяйка предлагает чай, кофе и пирог Хачапури за отдельную плату, душ функционирует круглосуточно, так как нагрев воды в металлическом баке происходит естественным путем, за счет солнечной энергии. Пляж “Жемчужины” оказался на достойном названия отеля уровне: белый песок, теплая вода, хорошие лежаки, буфет и приличная публика. На Кавказе темнеет рано, при возвращении домой после пляжа и обеда, мы поняли, что хозяева усадеб поселка в шесть вечера отпускают сторожевых собак с привязи. Освободившиеся зверюги немедленно собираются в банду под предводительством мохнатого, огромного пса и демонстрируют приезжим чужакам, кто реальный хозяин окрестностей. Прикрыв молодую жену грудью я, с ужасом в сердце, минут двадцать тащил её по пятистам страшным метрам дороги вдоль изгородей домов. В ответ на претензию о неучтенной в “договоре на аренду” опасной особенности жилья старуха грубо схватила мою левую руку с наручными часами, ткнула пальцем в цифру “6” на циферблате и выкрикнула: - Шэст, баста! Мы поняли, что наш отпуск накрывается медным тазом: вечерние походы в кино, на концерты, на дискотеку и в ресторан для нас недостижимы, так как пешком добираться домой опасно, а сочинские таксисты отказывались ехать в поселок из-за короткой дистанции. Нам нужно искать новое пристанище...

 На пляже мы разговорились с парой москвичей, которые проживали в “Жемчужине”. Глава семьи, типичный представитель столичного бомонда, долго хохотал над проблемой с местными собаками, а затем вальяжно заявил: - Сдался вам Сочи, мы прошлым летом отдыхали в Пицунде, в Доме отдыха ЦК Комсомола, там лучше: отдых спокойный, питание отличное и вечера отдыха под музыкальный ансамбль... Половина корпусов пустовала - не было желающих занять комнату… Поезжайте туда - не пожалеете, всего несколько часов на катере... Следующим утром мы отправились в Пицунду, но, вопреки сказке москвича, Дом отдыха оказался переполненным. Мы сняли комнату прямо на берегу Черного моря. В первый вечер поужинали в ресторане, но поняли, что никогда больше не сумеем принять местный колорит вечернего отдыха. В абхазских ресторанах мужчины приглашают танцевать мужчин, а женщин, кроме приезжих курортниц, в зале вообще не существует… Меня пригласил мужик с шикарными усами, я, не выдав смущения, вышел на площадку и изобразил некое подобие “Лезгинки”. Импровизация понравилась, зал горячо аплодировал, а затем абхазские усачи толпой ринулись ангажировать хорошо танцующего, заморского гостя… Пришлось срочно сваливать из смешного ресторана...

 В другой вечер мы ужинали лавашем, местным сыром “Сулугуни” и самодельным, полусладким вином. После ужина, в темноте парной, южной ночи, купались в море. Смелые от вина мореманы заплыли достаточно далеко от берега, на обратном пути моя жена, захлебываясь, сумела произнести лишь пару коротких фраз: - Я тону... Если можешь - спаси, не хочется погибать молодой… Я в ту пору неплохо плавал, но не настолько хорошо, чтобы ночью, в неспокойном море, протащить на себе другого человека на дистанции около двухсот метров. Другого человека я бы в такой страшной ситуации выручить не смог, но спасение любимой женщины у меня получилось… Мы двигались к берегу рывками - я толчком посылал жену вперед по воде на несколько метров, а после сразу догонял и заставлял повисеть на моем плече для отдыха, затем повторял отработанную процедуру снова и снова… После сотни рывков мы, наконец, достигли мели и выползли на берег вдали от места первоначального базирования, где остались наши шлепанцы и полотенца. В это время на берегу происходило широкое, абхазское гулянье с кострами и музыкой, благоухание шашлыков перебивало стойкий запах йода от засохших морских водорослей... Нас радостно приветствовали и предложили угоститься, но никто не желал слушать рассказ о том, как мы чудом спаслись от смерти... Мы были для аборигенов случайными прохожими, чужими на кавказском празднике жизни…

 Назавтра мы вернулись в Сочи, на Морской вокзал, где я, предъявив администратору журналистское удостоверение, купил билеты третьего класса на круизный корабль “Карелия”, идущий рейсом до Одессы с однодневной остановкой в Ялте. Билетов другого класса в продаже не было. Пассажиры круизного корабля имели право на одинаковый отдых (вечерние развлечения, бассейн, бани, массаж) и равное, довольно приличное питание. Класс билета определял только условия ночного сна: первый класс - отдельная каюта со всеми удобствами, второй - совместная каюта с другими пассажирами, третий - сидячие места с откидывающимися, подобными самолетным креслами. Третий класс хранил вещи в автоматических камерах хранения, пользовался общими туалетами. Днем и вечером мы с женой чувствовали себя ничуть не хуже пассажиров привилегированных классов, но ночью должны были бодрствовать в креслах.

 На следующий день нас больше не занимали ни купание в бассейне, ни обед с черной икрой на закуску, ни вечерний концерт с участием звезд Советской эстрады - мы мечтали о сне в горизонтальном положении. В полночь я отправился на разведку трех верхних палуб, где размещались жилые каюты членов экипажа. Среди кают обнаружил клуб с бильярдным столом, мягкими кушетками и глубокими креслами. Это помещение стало нашим временным приютом во вторую ночь круиза. Во время завтрака следующего дня из динамиков в столовой раздалось объявление капитана: - В связи с нехваткой мест третьего класса для новых пассажиров, прибывающих в Ялте, некоторые категории старожилов, без дополнительной оплаты, могут улучшить свой класс обитания на корабле, за подробностями обращаться в кают-компанию… Мы немедленно бросили завтрак и оказались в числе первых в очереди на улучшение… Категориями пассажиров, которым полагалась льгота капитана оказались: пенсионеры, семьи с малолетними детьми, семьи с беременными женщинами… Мы выбрали для себя последнюю категорию льготников и третью ночь на корабле провели в шикарной каюте...

 Мы прожили еще два дня отпуска в Одессе, с помощью журналистского удостоверения, я сумел раздобыть скромный номер в гостинице и два обратных билета на поезд “Одесса - Рига”. В итоге, запланированный, безоблачный медовый месяц в Сочи вылился в двадцатидневное свадебное путешествие по Черноморскому побережью, со смешными и грустными событиями и ситуациями, общением с разными людьми и знакомством с неведомыми ранее житейскими реалиями… Незатейливые, случайные приключения сблизили и духовно закалили молодую семью… Отпуск в целом оказался отличным. Если бы только можно было прокрутить этот отрезок жизни еще раз, с начала…