Военный трибунал - 1

ВОЕННЫЙ ТРИБУНАЛ

На 2 июня, в 9.00, мне назначен суд. Прибыл. Примерно через час суд сделал перерыв. Все выходят во двор. Впереди идет председатель суда Мироненко, за ним заседатель из работников НКВД, потом второй заседатель с прокурором. Я плетусь за прокурором и вдруг слышу разговор. Прокурор говорит заседателю: «Надо припаять хорошенько»… Услышав эти слова, я останавливаю их и говорю: «Как же так? Вы же знаете, товарищ прокурор, что по советским законам суд подчиняется только закону. Какое же вы имеете право влиять на заседателя военного трибунала? Я не доверяю данному составу военного трибунала, так как вы, государственный обвинитель, влияете на судей».

— Ах, вы столь грамотны? Хорошо, поговорим позже.

После перерыва прокурор просит слово.

— Я получил дополнительные материалы по обвинению Бражнева, — заявляет он, хотя никаких дополнительных материалов не было. — Прошу суд отложить и, чтобы не помешать ходу следствия, Бражнева необходимо изолировать.

Трибунал согласился. Я был арестован и «черным вороном» доставлен в харьковскую тюрьму, находящуюся на Холодной Горе.

Ровно в половине двенадцатого меня завели в так называемую этапку. Поставив меня лицом к стене, начальник конвоя доложил обо мне начальнику этапа.

— Ага, значит наш бывший? — говорит начальник этапки.

Он подходит ко мне, берет меня за плечи и поворачивает:

— Ну, что же ты?.. Тебе форму доверили, а ты опозорил ее, да и не только опозорил, а смазал честь чекиста. С врагами спутался. Они нашу кровь сосут, а ты им задумал помогать. Да что тебя агитировать? Подними руки вверх. Дай-ка я тебе сделаю шмон.

Перещупав до единого рубца мою одежду, он взялся за туфли.

— Туфли-то хорошие, но им сейчас хана.

Он возвратил мне туфли с оторванными подошвами и без каблуков.

— На тебе твои туфли, да тут тебе ходить некуда. Хорош будешь и в этих. Отведите его, — обратился он к рядовому.

Солдат меня повел по коридору.

— Куда же теперь, гражданин начальник? — спросил я солдата.

— В общую этапную.

Я вошел в общую этапную комнату. На полу, у стен, сидело человек 40 арестованных, середина комнаты была свободна от людей, завалена мусором и оплевана сплошь. Несколько человек поднялись. Подошли ко мне.

— Ну, за что попал, браток?

— За халатность. Кобылу украл, а кнут забыл. Догнали проклятые.

— Свой в доску. Закурить есть?