Дима Зубарев

Дима Зубарев

Ещё одна дружба была другого рода. Комсомольское бюро дало нашей группе «общественное поручение» – «шефство» над больным. Больного звали Дима Зубарев, болел он костным туберкулёзом и лежал в туберкулёзной больнице в Поливаново. А опекать его следовало по той причине, что Дима собирался в будущем поступать на мехмат и написал письмо на факультет. В ближайшее воскресенье большая компания из нашей группы поехала в Поливановскую больницу. Она была далеко от Москвы, нужно было ехать сначала электричкой, а потом автобусом. Была зима, всюду лежал снег. На следующий раз мы приехали в меньшем составе. А потом ездили главным образом три человека – мы с Кантом и Таня Владимирова.

Я туда ездил, конечно, не по «комсомольскому поручению», а из интереса и симпатии к Диме. Вот с ним у меня совершенно не было потребности вести антисоветские беседы. Я довольно скоро понял и принял, что в идеологическом плане он ортодокс. Ну, и Бог с ним – не это в нём главное. А главным, что меня поразило, были стойкость и жизнелюбие. Ведь он на месяцы был прикован к постели, передвигался на костылях, мало и с трудом. Он был лишён всего, что с такой щедростью отпущено мне, – возможности ходить, любоваться природой, общаться с друзьями. Почти как в тюрьме. Я подумал, что на его месте потерял бы всякий интерес к жизни. А он был бодр, весел, интересовался книгами, математикой, фотографировал, делал какие-то безделушки из фанеры. Конечно, ему не хватало общения с людьми, и каждый наш приезд был для него радостью. Но радостью общение с ним было и для нас, по крайней мере, для меня. Мы много и живо говорили о разных вещах, обсуждали книги, рассказывали Диме о жизни на факультете. И я уходил от него, обогащённый его бодростью.

Так мы ездили к Диме несколько лет, по паре раз в месяц. Но почему-то запомнилось – всё зима да зима, снег да снег. И Дима – грузноватый, как и все мало подвижные люди, на костылях, с доброй, несколько смущённой улыбкой.

Здесь, прощаясь с Димой, добавлю, что через несколько лет, когда меня уже не было в Москве, он поступил на мехмат и окончил его. Но прожил после этого недолго – не дала болезнь.