Глава 5. В заграничной командировке. 1880-81
Теперь все дело стало за получением заграничного паспорта и главное дело, за получением денег, а для последнего нужно было получить ассигновку из Казначейства. Стало быть, нужно было подождать. Этим временем мы воспользовались для того, чтобы списаться со Струмами относительно возможности Антонине Николаевне с семьей поселиться у них на время моего выезда из России. Сделали и это без особого затруднения и в конце декабря выехали из Москвы, везя с собой кормилицу Кати, а через день я выехал обратно в Москву по случаю смерти Басова, о чем писал раньше.
Приехавши в Москву, я остановился у Дмитрия Владимировича Соколовского, жившего в Глинищенском переулке на Тверской, через день или два отдал свой паспорт для прописки в участке, в скором времени получил и ассигновку на получение денег и получил их довольно много, более 600 рублей, потому что моя командировка состоялась с 1-го декабря, да денег дали за три месяца вперед, всего кажется 670 рублей. С этой стороны задержки не было, но возник курьез там, где его нельзя было ожидать: в полицейском участке пропал мой паспорт (указ об отставке), а вместе с ним пропал письмоводитель участковой конторы. Сперва хотели было повернуть дело так, что будто бы мой паспорт не сдавался в участок и, стало быть, я сам его потерял, но домовой управляющий указал на расписку письмоводителя в получении моего документа. Тут уже нельзя было выдумывать отговорки, а надо было сознаться в том, что произошло. Пристав участка (майор Коровин), которому оставалось лишь три месяца до получения пенсии, мог быть исключен из службы за нерадение, и он принял все меры к тому, чтобы мне выдали копию с моего документа из Правления Университета; назавтра вечером я получил уведом-ление, чтобы на следующий день в 8 часов утра я был в Правлении по важному для меня делу.
Я прибыл, и мне вручили копию, по форме написанную и засвидетельствованную вместо утраченной. А письмоводитель участка так и пропал, и может еще и теперь кто-нибудь скрывается в России под моим именем. Пристав остался на своем месте. Дело не разглашалось. Получен и заграничный документ; можно было ехать. Мой давний знакомый, о котором я ходатайствовал перед Сумароковым о назначении его на какую-нибудь должность, предложил мне даровой билет 2-го класса до Варшавы, но через Петербург, я конечно взял его, а в Петербурге должен был обменять на другой, по правилам. Этот знакомый был Филарет Егорович Миловидов, брат Варвары Егоровны и Зинаиды Егоровны, впоследствии умерший в Павловской больнице от чахотки.
Провожали меня с Николаевского вокзала кроме Антона Николаевича еще братья Отрадинские, Сумароков и еще кто-то, но кто именно, не припомню, кажется Соколовский.
Свободное копирование
