Должен еще упомянуть здесь отдельно, что по андрологии нужно было экзаменоваться у Басова, который временно исполнял должность покончившего с собой покойного профессора Гаага (сына бывшего в нашей гимназии учителя французского языка). Разговор с ним был приблизительно такой: “Что такое Sarcocele? - Ответ: Это есть опухоль Testiculi, которая характеризуется такими-то и такими-то признаками, а с патологической стороны рассматривается как <....> и т. д. А Вы когда кончили курс? Тогда-то. А где Вы были до сих пор? Там-то. А какого состава бывают мочевые камни? Такого-то. А что называется зерном камня? Вот то-то. А не хотите ли Вы занять у меня в Клинике должность ординатора? Хочу. Если хотите - приходите ко мне завтра в 9 часов утра; там переговорим, а здесь неудобно”.
Это было началом будущей клинической службы в Университете.
Конечно назавтра утром я был у него на квартире, и он сказал мне, что предлагает мне место сверхштатного ординатора при клинике болезней мочевых и половых органов, которой он временно заведовал. Место это сверхштатное, но для того, кто желает дело делать, не все ли равно как называется - штатным или сверхштатным. Жалованье правда маловато и квартиры нет, но впоследствии и этот вопрос может быть решен в благо-приятном для Вас смысле, только на это нужно время. Я, конечно, поблагодарил его и сказал, что охотно принимаю его предложение и если бы он не сделал его, то я сам начал бы ходатайствовать перед ним, чтобы добиться этого места. Дело было решено, но он сказал мне, чтобы я побывал у Маслова (письмоводитель) и взял бы у него выписку моих отметок, полученных при окончании курса. Я это сделал тогда же; идучи от Басова, зашел в университет к письмоводителю Маслову, который за врученную ему трехрублевку, в какие-нибудь 10-15 минут достал выписку за 1870 год и быстро составил требуемую записку. Дело шло как будто гладко. Но недели через две ко мне зашел Д.П. Борейша и сказал, что на последнем факультетском заседании решено было упростить эту клинику (мочев. и половых органов) и, стало быть, мое дело, так неожиданно сложившееся, так же быстро провалилось. Я поверил этому и тем сделал глупость, потому что Совет университета решил не уничтожать ее. В этом случае, кажется, совет руководствовался мнением Басова, который конечно отстаивал существование клиники. Но о том, что она оставлена, я узнал лишь позднее, когда в августе вернулся из деревни в Москву. Как только что узнал о том, что Клиника будет существовать, в скором же времени отправился к Басову с возобновлением своего ходатайства. Он принял меня любезно и сказал, что я напрасно поверил неосновательному слуху, что мне лучше всего было бы справиться об этом деле у него же; ведь он сам мне предложил занять место, стало быть он знал, что делал. Конечно я согласился, что сделал промах. А теперь, говорит он, Вам придется наведываться ко мне и не раз, что бы узнать в каком положении Ваше дело. И действительно пришлось ходить к нему. Теперь я уже не припомню сколько раз я был у него, но что-то очень много, чуть ли не целый десяток, прежде чем он взял у меня мою карточку и сказал, что сделает представление обо мне в факультет.
Свободное копирование
