В сезон 1929/30 года нашим первым стационаром был Бетховенский зал, тот самый концертный зал при Большом театре, где я впервые, еще в 1926 году, читал свою работу "Пушкин". В сезон 1929/30 года мы обосновались здесь вновь я довольно прочно, соорудив свой горизонт, занавес и свет. Мы работали один раз в пятидневку и в довольно неудобные часы — до начала работы Большого театра. Эти дни проходили для нас как праздники.
Мы приходили в "свой дом", на свою собственную площадку, туда, где рядом звучали голоса оперных актеров, где протекала жизнь такого огромного организма. Подле этого гиганта обосновался самый маленький театр, дерзновенно проникнувший под его просторную крышу. К этому времени у нас был свой коллектив: актер (В. Н. Яхонтов), режиссер-художник (Е. Е. Попова), пианист (композитор М. А. Цветаев, а впоследствии Е. Э. Лойтер), директор и пантомимический актер (А. Гурвич), помогавший мне в спектаклях. С 1937 года у нас появился и свой завлит (М. Б. Зисельман). Он отгружал из Библиотеки имени В. И. Ленина необходимую нам литературу и переправлял все в наше распоряжение. Этим перечислением лиц, участвовавших в моей творческой жизни, я хочу сказать, что я всегда жил в коллективе и усилиями этого коллектива я и приобрел то мастерство, которое отмечалось нашей прессой и зрителями. Я убежден, что одного таланта мало, нужны специфические творческие условия — усилия людей, воспитывающих художника и творящих совместно с ним.
Я глубоко благодарен всем моим соратникам, пеленавшим меня и мои способности и дарования "к должностным отправлениям", как говорил Гоголь в своей повести "Шинель". К сожалению, зрители не всегда были в курсе того, что я не один, считалось, что Яхонтов "сам по себе и все может".
Итак, основное было найдено, предстояло воплотить обретенные принципы и методы в конкретной художественной практике, предстояло работать, трудиться, идти дальше, вперед.
В Бетховенском зале шли работы: "Ленин", "Пушкин", "Петербург", "Война", "Да, водевиль есть вещь!".
За пять лет я нашел основные положения, утвердившие мой творческий путь. Определились принципы театра художественного чтения, был найден метод работы над стихом и прозой, я держал в руках свою драматургию — литературные композиции.
Эти годы были очень плодотворные, годы интенсивного творческого труда, исканий и находок. Перечисленные работы легли в основу всего, что мы сделали в последующие годы.
В юности я пережил смерть Евгения Богратионовича Вахтангова, я испытал одиночество и ужас потерянной дороги в театр. Этот период бездорожья закончился нашей поездкой в Грозный. Там, надо считать, я нашел свой путь, там произошло мое "второе рождение". Не будь Грозного, не найди я своего жанра, возможно, я до сих пор был бы актером какого-либо театра.
Но путь был найден, и я понял, что мое искусство богато и полнокровно, что я не променяю его ни на какой театр, что нести в массы книгу — большая честь и в то же время высокая ответственность. Поле деятельности открылось широкое и необъятное...
Свободное копирование
