Харбинский Восточнj-экономичtский факультет института имени Св. Владимира - 1

Харбинский восточно-экономич. факультет института

Новая встреча с бывшим харбинцем Иннокентием Николаевичем Пасынковым, 1918 г.рождения.

ХАРБИНСКИЙ ВОСТОЧНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ ИНСТИТУТА

ИМЕНИ СВ. ВЛАДИМИРА

Вспомним, порадуемся, погрустим...

В начале прошлого столетия в России громко звучал лозунг «Богатство России прирастёт Сибирью». Об этом говорили политические и общественные деятели, писатели, философы, экономисты, предприниматели. И правительство слышало эти голоса, создавало льготные условия для переселенцев в Сибирь, где дремали нетронутыми огромные природные богатства.

Конечно, требовались и научные работники, знающие языки соседних с Сибирью стран, их историю, экономику, быт, психологию, нужно было формировать кадры таких знатоков.

 21 октября 1899 года году во Владивостоке был основан Восточный институт(здание его сохранилось до сих пор), сам Институт научной работы не прекращал, воспитал немало замечательных ученых – востоковедов, знатоков китайского, японского, корейского, монгольского языков. Революционная буря начала прошлого века коснулась науки в целом, в том числе Восточного института. И далеко не вся интеллигенция, в том числе и ученые-востоковеды, приняла новые, советские порядки и стала разъезжаться из России(первая волна эмиграции), в том числе и в соседний Китай, Маньчжурию, Японию.

Часть учёных-востоковедов оказалась в Харбине на положении бесподданных, то есть эмигрантов, в том числе на службе на КВЖД. С установлением советской власти в России служащие КВЖД должны были, естественно, стать советскими подданными, или стать эмигрантами: им выдавались китайским правительством паспорта, которые назывались «видом на жительство».

Всюду, куда переселялись русские, не признавшие советскую власть, прежде всего, строились храмы и школы. Понятно, что детям эмигрантов нужно было дать образование и начальное, и среднее, и высшее, а также и специальное. При благожелательном отношении со стороны китайских властей были открыты так называемые «городские школы» (4 отделения), училища и гимназии, в том числе известные (например, методистская гимназия, которая затем стала гимназией им. Ф.М. Дос¬тоевского). В целом в 1924 г. в харбинских русских учебных заведениях обучалось свыше 6 тысяч человек, которым в дальнейшем ещё предстояло выбрать профессию. Наибольшие перспективы для устройства на работу имели, конечно, знавшие китайский язык. Поэтому уже в апреле 1924 года были организованы «Курсы китайского языка» для службы на КВЖД. Курсы вызвали огромный интерес, подано было заявлений в два раза больше, чем предполагалось. Поэтому зимой были организованы дополнительные платные курсы, и был проведен новый приём.

И, наконец, Маньчжурия явилась центром сосредоточия востоковедческих кадров. Многие из ориенталистов были питомцами Владивостокского института и обосновались здесь еще до революции.

Таким образом, в начале 20-х годов прошлого столетия появилась потребность в создании ВУЗа, который готовил бы востоковедов-практиков. Их до революции готовил для Маньчжурии Владивостокский Восточный Институт. Таким ВУЗом, но уже в Маньчжурии, стал Институт ориентальных и коммерческих наук.

В 1924 году инициативная группа из семи человек (проф. М.П. Головачёв, синологи Ф.Ф. Даниленко, Н.Р. Новиков, А.П. Хионин, П.В. Шкуркин, доценты В.Д. Маракулин и К.П. Михайлов) получила разрешение от китайских властей на открытие в Харбине Курсов ориентальных и коммерческих наук с программой ВУЗа. Было набрано 10 слушателей, и 19 февраля 1925 года начались занятия. Летом 1925 года на базе этих Курсов уже был открыт Институт ориентальных и коммерческих наук (ИОКН). С самого начала своего существования ИОКН имел одну особенность. Как правило, задачи и академическая программа ВУЗа фиксируется в его Уставе, оставаясь без изменений в течение десятилетий и лишь иногда имея незначительные коррективы или сокращения в соответствии с движением самой науки. Что касается ИОКН, то в Уставе и программе иногда проводились некоторые изменения в соответствии с особенностями местной жизни и даже политической обстановки, задачи в программе института не раз изменялись, пополняясь или сокращаясь.

Основная цель ИОКН состояла в том, чтобы удовлетворить большой спрос со стороны госучреждений и европейских коммерческих фирм на хорошо подготовленных теоретически и практически экономистов-востоковедов. Таким образом, специальной задачей Института было дать молодёжи возможно полное знание местных языков и подготовить молодёжь к той коммерческой деятельности, которая явилась бы базой для развития международного общения. Но, принимая во внимание специфику Китая, кроме подготовки профессиональной нужна была и особая подготовка, учитывающая особенности китайского торгового класса, их своеобразные обычаи, которые и иностранцы должны были соблюдать. Исходя из этих требований, в программе ИОКН были дисциплины по коммерческой работе банков, железных дорог, страховых обществ, муниципалитетов и частных фирм. Поэтому в программу Института были введены также географические и исторические предметы, преподавание которых в русских школах страдало чрезмерной краткостью и даже ошибками.

ИОКН состоял из двух факультетов - ориентально-экономического и коммерческого. На первом факультете огромное значение имело изучение восточных языков и духовной и материальной культуры стран Дальнего Востока в самом широком охвате этих разделов. На коммерческом факультете первое место отводилось экономическим и коммерческим наукам, а также вопросам железнодорожного строительства.

Оба факультета были объединены в преподавании юридических дисциплин, а также истории тихоокеанских стран. На ориентальном факультете основное внимание уделялось преподаванию восточных языков, а именно 50%, на коммерческом - 15% на весь курс обучения.

Двадцатые годы отмечены «нездоровым ростом» числа русских учебных заведений в Маньчжурии. Ситуация на рынке труда заставляла эмигрантов искать любые возможности дать детям среднее образование, и они не всегда задумывались о качестве получаемых знаний. Поэтому академический совет ИОКН вынужден был ввести в программу и общеобразовательные предметы, из-за чего сокращался ряд специфических дисциплин. Например, из числа обязательных предметов коммерческого факультета был исключен китайский язык, а также в 1928-1929 гг. прекратилось преподавание некоторых «специфических дисциплин» (например, уголовного права, высших финансовых вычислений), но зато из практических соображении было введено преподавание финансовой науки, товароведения и некоторых других дисциплин. Самым существенным дополнением было введение преподавания японского языка (никакое другое учебное заведение в те годы его ещё не преподавало). При этом постоянными предметами оставались гражданское и международное право, политическая экономика, история экономических учений, государственное право.

Управление Институтом базировалось на российских университетских традициях, основой которых являлись автономия и выборность. Оно было сосредоточено в трех органах - Правлении (7 человек), его исполнительном органе - Дирекции и Академическом Совете, который ведал вопросами обучения и выбирал руководство. В 1925 году директором был назначен доцент В.Д. Маракулин (впоследствии - профессор). В марте 1927 года председателем Правления был избран П.В. Шкуркин, выбывший из Харбина в том же году, и его полномочия принял проф. М.П. Головачёв (до 1934 года). После В.Д. Маракулина директором ИОКН был назначен проф. А.П. Хионин, который и возглавлял Институт вплоть до его закрытия.

В 1932 году была проведена реорганизация ИОКН, после которой он стал функционировать в составе только одного восточно-экономического факультета. После занятия Маньчжурии японцами в 1932 году ИОКН вошел в состав организованного в Харбине Института им. Святого Владимира 14 сентября 1934 года, а с августа 1935 года стал именоваться Восточно-экономическим факультетом Института им. Св. Владимира. В составе этого Института были созданы ещё богословский и политехнический факультеты.

При содействии созданного японцами БРЭМ (Бюро по делам российских эмигрантов) был назначен высокий ректор Института - митрополит Маньчжурский и Харбинский Meлетий. Каждый факультет возглавлялся деканом. Деканом Восточно-экономического фа¬культета стал проф. А.П. Хионин. В программу были включены основы богословия и история Маньчжурии. Однако систематическое чтение лекций в бывшем ИОКН было прекращено в 1939 году, студентов осталось мало, и в 1941 году Восточно-экономический факультет был закрыт из-за финансовых трудностей. Несмотря на проведенную реорганизацию, и преподаватели, и выпускники считали, что на Восточно-экономическом факультете сохранились традиции Института. Этому способствовал тот факт, что удалось сохранить спаянный педагогический коллектив ориенталистов и преподавателей коммерческих, правовых дисциплин. С 1924 по 1941 годы в Институте было 25 профессоров и лекторов.

В разные годы в ИОКН преподавали А.Я. Авдошенко (японский язык), проф.А.И. Андогский (железнодорожное право, финансовая наука), Л.А. Богословский (японский язык), инж. Н.Д. Волонцевич (товароведение), А.И. Галич (география Востока, японский язык), И.И. Гогвадзе (коммерческие вычисления), В.В. Голицын (государственное право), проф. М.П. Головачёв (общая теория права, международное право, проблемы Тихого океана), Н.Д. Глебов (история Китая и Маньчжурии, китайский язык), СВ. Гурьев (китайский язык), А.Г. Дудукалов (китайский язык), Е.И. Киструсская (английский язык, литература и корреспонденция), Г.А. Козловский (английский язык), проф. СВ. Кузнецов, Г.Я. Маляревский (сибиреведение, история торговли, статистика), доцент В.Д. Маракулин (политическая экономика, история экономических учений, финансовая наука, гражданское право) и другие.

Одним из учредителей ИОКН и преподавателем английского языка, проработавшим в Институте до закрытия, был Фёдор Федотович Даниленко, известный краевед-синолог, писатель, автор популярных книг (например, популярного в Харбине «студенческого» романа «Вилла «Вечное спокойствие»). Родился Ф.Ф. Даниленко в Полтавской губернии, с родителями переехал во Владивосток, где окончил гимназию, сначала избрал военную профессию, участвовал в подавлении Боксёрского восстания в Маньчжурии, принимал участие в Русско-японской войне, был награждён Орденом Станислава Ш степени. Получил чин титулярного советника, работал в военно-медицинском ведомстве Хабаровска. В 1907 году поступил в Восточный институт на китайско-маньчжурское отделение и проявил себя, как способный ориенталист. Его переводы китайских сборников рассказов бы¬ли удостоены серебряной медали. Окончив институт в 1911 году, Фёдор Федотович выехал в Амурскую область, где до 1914 года был председателем крестьянских начальников. Участвовал в Первой мировой войне. С 1918 по 1920 год преподавал английский язык в училищах Харбина, а с 1925 по 1940 год преподавал в ИОКН на Восточно-экономическом факультете английский язык, а также «Историю материальной и духовной культуры Востока», «Историю китайской литературы и общественной мысли». В 1940 году стал доцентом Восточно-экономического факультета Института им. Св. Владимира. Одновременно принимал участие в работе украинских националистических организаций Харбина. Русское эмигрантское руководство отдавало ему должное уважение, как высококультурному человеку с большой волей и реальному политику. Он пользовался популярностью среди украинцев Дальнего Востока, а японская военная миссия тоже относилась к нему с доверием. Известно также, что Фёдор Федотович в тридцатых годах патронировал национальную организацию пржевальцев-исследователей (1929-1945 гг.).

В 1945 году, когда советские войска вошли в Харбин, Фёдор Федотович в числе тысяч харбинцев был арестован и без следствия и суда вывезен на территорию СССР, где большинство были брошены на тяжёлые физические работы для «великих строек коммунизма». Где именно оказался Фёдор Федотович в СССР, я не знаю, так как огромное число вывезенных из стран, куда вступали советские войска, были «размещены» на бесчисленных островах «Архипелага Гулага». Увы, слишком поздно мне стало известно, что Фёдор Федотович оказался в Тихоновском доме инвалидов в Караганде, куда свозили инвалидов и престарелых освобожденных во время «хрущёвской оттепели». В этом же доме престарелых были из наших земляков Иннокентий Борисович Буньков, офицер старой русской армии, окончивший Михайловское артиллерийское училище, кажется, в Омске, участник Первой мировой войны. Из известных мне земляков там же оказались Э. Зиммеринг (его цветоводство было известно на всю Караганду), князь В.А. Массальский, бывший работник III отдела БРЭМ, он совершенно ослеп. За ним ухаживала русская эмигрантка из Франции Мария Антоновна (фамилию забыл), тоже бывшая политзаключенная, присяжный поверенный из Харбина Гусельников и другие земляки, люди сходной судьбы. В пятидесятых годах прошлого столетия я дважды побывал в этом Тихоновском доме престарелых, навестил моего друга И.Б. Бунькова, но я не знал, что и Фёдор Федотович был там же (или уже в это время он умер?), но о нем мне никто не сказал. Все эти наши земляки, пережившие сталинские лагеря, посте¬пенно ушли из жизни, и хоронили их на Тихоновском же кладбище, видимо, недалеко от дома престарелых. Вполне возможно, что и Фёдор Федотович нашел упокоение на указанном же кладбище. Благодарная память о Фёдоре Федотовиче живет у меня в душе, как у его бывшего студента. Царствие ему небесное, как и остальным нашим землякам несчастной судьбы.