Шёл мой первый год жизни в Израиле, освоения новых реалий её действительности. Мы жили на съёмной квартире, в доме на улице Айяла, расположенной вдоль бульвара Бен Гурион. На входе в дом - хороший розарий, красивые деревья, а рядом - улица для прогулок Неве Шалом, без транспорта с тенистыми пальмами, с синагогой. Сын Марк трудился на производстве ювелирных изделий у выходцев из Ирана, верующих евреев, правда, с мафиозными наклонностями. Эксплуатация жестокая, отношение как к рабу, использование для бесплатного ремонта квартир хозяина и его родни. Получив от нас с женой машину, сын ушёл с фабрики на работу в открывающийся комплекс магазинов "Космос", а после смерти жены в 2000году, получив её накопления, зажил самостоятельно, с квартиры мы съехали, семейная жизнь кончилась. Этот первый год алии был очень непростым. На лестничной площадке этажа жили две русские семьи, мы общались, а пожилая чета гостила по вечерам у Маши. Когда в квартиру ворвались дюжие мужички и хотели вынести новый телевизор, пришла соседка, знающая иврит, была переводчиком. Как оказалось, Марк задолжал деньги за использование каналов израильского вещания, была практика насильственного изъятия телевизора у незнающих иврита приезжих, которые не смотрели израильские каналы. Телевизор я недавно купил, как и стиральную машину, газовую плиту, мебель. Мы не хотели жить "временно" с нераспакованными вещами (что практиковалось некоторыми). Громил я не испугался, русский мат они хорошо понимали, забрали малый телевизор, принадлежащий Марку, и ушли.
В небольшом городке Юга - Нетивот были выстроены домики для пожилых репатриантов (500 семей), там поселилась моя сестра Дора с мужем Львом. Приличная квартира, участок у дома, посадили деревья, на входе вырос большой фикус. Они приехали в Израиль в 1991году, имели возможность жить в Ашкелоне, но Дора мечтала о "фазенде" и получила её! Период первых восторгов прошёл, а будни были тягостными своей пустотой. Приехав, я с 1999года бывал у них. Дворик и участок запущены, оба живут однообразной жизнью, без общения и эмоций (исключая болезни, Дора перенесла инсульт ещё в России), угасание, заметное за периоды между приездами к ним. Тоскливо живут в большинстве своём местные здешние старики в ожидании приезда на несколько часов родни. Комфортное обрамление жестокого одиночества. В этом же 1999 году Дора умерла во сне, а Лёва не смог принять этого, умер на следующий год от инсульта. Конечно, состояние сосудов головного мозга не связано прямо с местом проживания, но избежав изоляции в Нетивоте и живя совместно с семьёй дочери Риты (живёт в Ашкелоне), где есть и внуки, различные проблемы, жизнь... можно было бы стариться без отчаяния и одиночества.
По приезду в Ашкелон, я пережил смерти сестры Доры, жены Маши, мужа сестры Льва. Угнетала неустроенность внуков и отсутствие у них материальной поддержки, отчуждение сына, правда, не новое, но по тем же моральным категориям. Ощутил спазмы сосудов, знакомую неустойчивость. С соседом по дому стал посещать по субботам ашкеназийскую синагогу главного раввина города - Блоя. Сидур на русском и Тора у меня были из России, синагога приняла меня и, как в России, помогла выжить в стрессе, безнадёжности. Этот сосед по дому, в прошлом врач-невропатолог, хорошо знал молитвы, помогал мне активно участвовать в них, сидел рядом со мной в синагоге, но как-то присмотревшись к нему, я понял, что он теряет сознание. Амбуланс прибыл сразу, я поехал с ним, видел воочию службу спасения в Израиле - не было потеряно ни минуты, и этот пожилой сосед был избавлен от тяжёлых последствий инсульта, правда, ослабел.
В тот начальный период жизни в Израиле мой сын нашёл одинокую врачиху с разъездной работой и обслуживал её, чётко соблюдая, как всегда, первоочерёдность своих интересов. Внук не томился от безделья, отсыпался после "тусовок" с русскоговорящими приятелями, ожидая службы в армии.
Внучка Катя осваивала жизнь в стране самостоятельно и, после успешного завершения учёбы в институте Шинкаря, жила в Тель-Авиве, разрабатывала модели одежды, а опорой ей был близкий человек со времён пребывания в интернате СЭЛА, что позволило ей избежать циничной и примитивной трактовки моральных устоев интерната. Её мужем стал интеллигентный студент Хайфского университета, получивший там первую степень, а позднее, в Тель-Авиве - вторую степень. Работают, живут без излишеств. Муж внучки -Эдик, мне импонирует круг его интеллектуальных интересов. Мама Кати - Надежда, женщина русская. Эдик и Катя, без любых видов влияния на их образ жизни со стороны родни, занялись оформлением семейных отношений. Катя прошла длительную подготовку к "ГИЮРУ" с участием Эдика. Оба, без рывков, вошли в традиционный быт еврейской семьи. Раввин Блой, синагогу которого я посещаю, дал Кате хорошую характеристику (после бесед с ней), она прошла проверку Раввинатским Судом в Иерусалиме, приобщился к вере и Эдик. Была очень красивая "Хупа", молодая выглядела блестяще, во всём была соразмерность, хороший вкус, отсутствовала дешёвая парадность. Катя светилась счастьем (долгожданным!), платье, сшитое ею себе, было безупречным, снимки запечатлели её красоту и светлое чувство радости. Ну, а я снял квартиру в зоне парка Неве-Адарим, а моей соседкой стала подруга по ульпану (изучение иврита).
Подруга носит аристократическое имя - Розалия Казимировна Городецкая, но, к счастью, лишена панской фанаберии, сохранила привлекательность гордой полячки, изящную внешность и чистокровную еврейскую душу. Она выросла и провела жизнь среди немудрящих рабочих людей Владимирщины, скрасивших её быт после сиротского военного лихолетья. Семья её - родители, брат 13 лет, брат 9 лет и она сама 2 лет была застигнута войной в Городнице на Житомирщине. Немцы дважды загоняли их в гетто: Кориц, Ровно. Убегали, прятались в польской деревне, лесу. Их и скрывали и выдавали. Мать была безнадёжно больна, мальчики батрачили. Летом 1943 года перешли они реку Случь - к партизанам, умерла мать, а зимой вернулись в Городницу, но приблизился фронт, усилились репрессии. Жили в лесу, в землянках. В 1944году были прогнаны немцы, отец взят в армию и уничтожен в штрафбате.
Дети с окончанием войны добрались до родной сестры отца - Сони. Жила она во Владимире, работала на заводе резьбо-шлифовальщицей. Была одинокой, но волевой еврейкой, заменившей Розе родителей. Роза получила образование, в том числе и высшее. Работала химиком-технологом в НИИ. В 1998году, вслед за братом, приехала в Израиль. Духовная собранность, доброжелательность - помогли ей в тисках быта и призрачных радостей российской действительности сохранить человеколюбие.
Свободное копирование
