В 1959 году открылась в Сокольниках первая в Москве выставка США. Это был новый и незнакомый нам мир. При Хрущёве (Никсоне в Америке) - потеплели отношения, да и жизнь в СССР изменилась. Шло массовое строительство жилья - главным образом, дешёвых пятиэтажек ("хрущёвок"), без всяких излишеств: кухня - 5кв.м, низкий потолок, комнатушки... Но люди уезжали из коммунальных квартир. Ещё боялись, что нас засосёт "вещизм" — ставилась пьеса в "Современнике" (юноша рубит шашкой отца новую мебель), с удивлением узнал, что телевидение существует с 40-х годов. Впервые попробовал пепси-колу, увидел быт и комфорт квартир, понял, что люди могут жить без нищеты и бытовой ущербности. 1974г. - мой сын Марк после окончания школы пошёл служить в армию. В магазинах пропало мясо и масло. Был создан туристический маршрут "Золотое кольцо" — по древним городам центра России - путешествие, по которому мы уже прошли. Вышел фильм "Калина красная" Шукшина, а он сам умер. Появился юморист Геннадий Хазанов, актриса Алиса Френдлих, а Эрнст Неизвестный создал памятник Хрущёву на Новодевичьем кладбище, но кладбище стало закрытым. Явились публике рисунки Нади Рушевой из плеяды детей-гениев, одарённых свыше.
Прошло 20 лет со времени освоения целины, ушёл угар неумной пропаганды, вернулись к возрождению нечерноземья. Наступил расцвет ВИА (вокально-музыкальных ансамблей), выродившийся со временем в мрак попсы - невежественной, несущей культуру обнажённого зада, близкую лишь людям, далёким от музыки, да и вообще - от культуры. Но первые ВИА с певицами Геленой Великановой, Майей Кристалинской, Руженой Сикорой, Ниной Дордой, Л. Сенчиной, И. Бржевской - были наивны, лиричны, несли радость, не было стриптиза, лихой подтанцовки, без которой сейчас не рискуют выходить на эстраду современные "звёзды" пенсионного возраста, откладывающие год за годом уход на покой. Легендой стали Мулерман, Трошин, Магомаев.
Мне в этот год удалось увидеть "Монну Лизу" Леонардо да Винчи в музее Изобразительных искусств, предварительно промёрзнув несколько часов в очереди. Бегали погреться в особняк Лопухиных, здесь же рядом, на Волхонке, а там был в то время музей Карла Маркса - в залах тепло, безлюдно, вход свободный. Сейчас здесь музей Н.К. Рериха - центр духовной жизни, открытый в 1997году. Ежегодные конференции, там обсуждаются проблемы появления детей с особым сознанием, знаниями и творческими способностями, переданными им разумной Вселенной. Создан Благотворительный фонд имени Елены Ивановны Рерих. Так, например, мальчик 9 лет из г. Феодосия Лев Бондарев написал две книги - учебники по математике, готовит к изданию третью - он стипендиат фонда. Издаётся журнал "Культура и время" — это необычное по высокой духовности, научности, широте трактовки проблем культуры издание. Посещение музея (в 2000г.), знакомство с журналом, картины, книги Рериха - оставили чувство прикосновения к особому миру, стремящемуся к познанию скрижалей Вечности.
Окончилась служба Марка в армии, пришёл он с девушкой Надей, заявил, что им жить негде. Ни я, ни Маша не стали оценивать разумность этого заявления, а отдали им комнатку нашей малогабаритной квартиры, и тесно нам не было, но зато в 1980г. появилась внучка Катя - человек не капризный, не болезненный, смышлёный и, конечно, симпатичный - всем на радость! Через 10 лет жизни в комнатушках семья перебралась в большую 4-х комнатную квартиру, здесь вскоре появился и внук Дима, но съехал отец малышей - Марк, и, как поётся в "Гренаде" Михаила Светлова: "отряд не заметил потери бойца... и яблочко-песню допел до конца"...
Жили мы без надуманных сложностей, растили детей. Диме не хватало грудного молока матери, утром я навещал молодуху в соседнем доме - она нацеживала. Дети подрастали, осваивали мы азбуку, были хорошие добрые детские книжки ещё из библиотеки, собранной в своё время для Марка.
Я всегда считал своим грехом №1 аборты. Запреты гинекологов для моей жены Маши на роды Марка, угрозы и её подписка при беременности документа с предупреждением о смертельной опасности при родах, о том, что всю ответственность мы берём на себя - всё это запомнилось надолго. Но родила она сама, и, наверное, могла бы иметь ещё детей, и нам бы они были нужны... Жили мы с внуками, да и с их мамой Надей нормально. Как только дети немного подросли, их принял наш институтский, хорошо организованный и обеспеченный детский комплекс - в лесу, рядом с домом. Надя была заботливой мамой.
А у жены была проблема - она лежала в радиологической больнице, опекал её мой одноклассник врач-консультант больницы, планировалась операция по удалению опухоли груди, был выбран отличный хирург. Но за день до операции больницу навестил профессор, осмотрел Машу и заявил, что будет оперировать её сам... Операция была тяжёлой, радикальнейшее удаление тканей. Мой одноклассник Миша Зверев считал такое решение необоснованным, но был бессилен, да и кто знает! Он забрал Машу к себе в больницу им. Семашко, где было выполнено облучение, а затем бесконечная химиотерапия под контролем профессора из онкологического центра Академии наук.
Говорил я с этим профессором, немолодым евреем, пытаясь найти обоснование столько длительного использования химии и гормонов. Он честно сказал, что не может это обосновать, но, на всякий случай... Лечение нанесло серьёзный вред здоровью жены. Впоследствии у неё развилось серьёзное заболевание кроветворной системы - myeloma, а до этого гормоны превратили её в инвалида. В Израиле ей сразу установили диагноз, прикрепили к гематологии больницы Барзилай (в г. Ашкелон) и подарили 16 месяцев сносной жизни за счёт интенсивного лечения.
Свободное копирование
