По приезде в Иркутск я "обращен был" вновь к занятию крестьянскими и переселенческими делами, причем в моих руках было вскоре сосредоточено все наблюдение за ходом этих дел в IV-ом и вновь образованном V-м делопроизводствах канцелярии генерал-губернатора.
Вскоре между мною и Горемыкиным образовалась еще новая связь по участию моему в деле постройки и в особенности эксплуатации нового городского театра. Каменный театр этот, выстроенный Горемыкиным на собранные им пожертвования, взамен сгоревшего прежнего, деревянного, составляет и теперь одно из украшений города Иркутска. Во все время сооружения театра (5 лет) Горемыкин с большою ревностью смотрел за ходом его постройки, которая совершалась особым назначенным им для этого комитетом. В состав этого комитета, по просьбе генерал-губернатора, вошел и я перед самым уже концом дела. По окончании же постройки театр, как и следовало, торжественно был передан в заведование города, причем городская дума избрала пятерых директоров для заведования театральным хозяйством и вообще всем делом эксплуатации театра. В числе этих пяти директоров был избран думою и я. Побудила меня принять это избрание надежда влиять на возможно более широкую эксплуатацию театра с просветительными целями, что мне впоследствии и удавалось до некоторой степени. Дважды мне и самому приходилось публично выступать на арене этого театра.
В первый раз в день торжественной передачи театра городу, причем мною в качестве делопроизводителя строительного комитета был составлен и прочитан подробный отчет о сооружении театра.
В второй раз мне довелось выступить на арене театра с публичной лекцией о Белинском, в день пятидесятилетней годовщины со дня его смерти -- 26 мая 1898 г. Открытие театра было торжественно отпраздновано 30 августа 1896 г., что совпало с днем именин генерал-губернатора и причем на обеде фигурировал, между прочим, оставшийся у меня в памяти феноменальный по своим размерам арбуз, привезенный тогда самим генерал-губернатором из Олекминского уезда Якутской области, куда он успел съездить по возвращении нашем из Красноярска и где арбуз этот был поднесен ему водворенными там скопцами, удивительно искусными огородниками. Арбуз был вышиной в 3/4 аршина и весом в 45 фунтов и по вкусу своему не уступал лучшим камышинским и астраханским арбузам. Вместе с ним скопцами были поднесены тогда же и еще два арбуза сопровождавшим генерал-губернатора чиновникам, но те были уже несколько меньшего размера, а именно в 35 и 30 фунтов, и оба они были съедены ими в дороге, не доехав до Иркутска, и потому мне уже не пришлось их видеть.
Участие мое в общественных делах города Иркутска продолжало развиваться и вскоре я получил приглашение принять участие в выборе гласных городской думы, воспользовавшись для этого полномочием от канцелярии генерал-губернатора, имевшей в своей собственности казенное здание, в котором она помещалась. В то время многие интеллигентные граждане города Иркутска, недовольные сонливой деятельностью городского самоуправления, решили сплотиться на выборах и попытаться провести в состав городских гласных как можно больше представителей местной интеллигенции. Усилия эти увенчались успехом и между прочим в число гласных попал и я. Приняв это избрание с разрешения генерал-губернатора под условием полной самостоятельности моих действий, я с большим интересом погрузился в дела городского самоуправления, отдавая этому делу отныне все мои досуги. В.П. Сукачев, оскорбленный недовольством обывателей его деятельностью, отказался тогда баллотироваться в городские головы, и на его место был избран один из примкнувших к интеллигентной партии купцов В.В. Жарников; я же был избран председателем думы на те случаи, когда городской голова по силе 120 статьи Городового положения не мог в ней председательствовать, т.е. когда рассматривался отчет городской управы и вообще когда обсуждались ее действия.
Вместе с тем я был избран также и членом губернского присутствия по городским делам от думы. В то же время мы с Талей продолжали участвовать во всех просветительных обществах и во всех их начинаниях того времени. Вскоре я избран был также и членом ревизионной комиссии, причем участие в этой последней обусловило для меня необходимость более глубокого ознакомления со всем городским хозяйством и с финансами города. Камнем преткновения, однако, на этом пути на первых порах явилось для меня совершенное незнакомство мое с бухгалтерией, так что, когда члены ревизионной комиссии выразили было желание избрать меня своим председателем, то я от этого наотрез отказался, несмотря на уговоры С.А. Лянды, который обещал меня быстро ознакомить со сложной системой городской бухгалтерии.
Свободное копирование
