Пошарахавшись по соседним равнинным кишлакам на границе Узбекистана и Таджикистана, я через несколько дней, однако, неожиданно для себя почувствовал некий психологческий дискомфорт: экзотика экзотикой – но звучавшая вокруг только чужая речь (все тарелки репродукторов – радио – на столбах в кишлаках выдавали своеобразные заунывные восточные мелодии, изредка прерываемые короткими сообщениями, конечно же, не на русском языке (некому было его слушать)… Напомню ещё раз: в те времена не существовало транзисторных радиоприёмников, а было только проводное радио – все новости узнавались только из «тарелки на столбе»…
В кишлаках русскую речь многие, особенно пожилые, вообще не воспринимали, а школьники, которых обучались русскому языку, отвечали односложно, в основном разглядывая и обсуждая между собой на своём языке редкого здесь пришельца из славянской России…
Я буквально затосковал: целые дни видишь только одних и тех же мужиков в тюбетейках, полосатых халатах и калошах (любимая и популярнейшая из-за своей дешевизны тогдашняя обувь в кишлаках), женщин - в однообразных цветных платьях, каких-то шароварах и чувяках… И все говорят на непонятном языке. А на улице из репродукторов – повторяю - звучат одни и те же или похожие заунывные мелодии…
Сутки я провёл в Душанбе, с трудом устроившись в гостиницу, где был невольным свидетелем высокомерного и грубого отношения довольно пьяного капитана милиции - таджика - к администратору - скромной русской женщине. Когда этот "сардар", наконец удалился, я не удержался и спросил её, почему она позволяет хаму так с собой разговаривать. Она в ответ, прослезившись, ответила: "да, если бы я ему хоть слово сказала поперёк, завтра бы уже здесь не работала"... Лишь позже я лучше понял особенности отношений между местными начальничками - "баями" - разных уровней и простыми людьми. После распада СССР и провозглашения независимости среднеазиатскими республиками пришлось внести коррективы во внушённые мне ещё с детства представления о пресловутой "сталинской дружбе народов", особенно после изгнания русскоязычного населения из своих домов в этих республиках, которое часто сопровождалось натуральной резнёй (в том же Таджикистане и Киргизии). Одним из таких пострадавших оказался мой сосед по дому в Кавалерово - инженер-геофизик Валерий Николаевич Землянов -, который уехав в 70-х годах работать в Душанбе, едва унёс оттуда ноги в 90-х...
В душанбинской гостинице запомнился мужичок-бульдозерист, которого поселили со мной. Он приехал только что прямо из Афганистана, куда был направлен работать из какой-то российской глубинки по контракту в порядке оказания "братской помощи дружественному государству" ...
Выпивши, сосед посетовал мне на то, что за два года работы, фактически потерял всё здоровье из-за непривычного климата, что не оправдывалось никакими заработками... Ругал ленивых афганцев, которые "не любят работать, а больше предпочитают воевать между собой". Это было ещё до ввода наших войск в Афганистан в 1979 г.
...Затем в моём маршруте следовала остановка во Фрунзе (ныне – Бишкек) - запомнились лишь журчащие арыки по улицам города. Затем я добрался до Алма-Ата (Алматы) – в переводе «отец яблок» - тогдашней столицы Казахской Советской Социалистической Республики – таково было тогда официальное название нынешнего государства – «Республики Казахстан». Накупил (сколько хватило денег и места в чемодане) знаменитых крупных яблок сорта «апорт» - тогдашней фирменной продукции этой республики...
Свободное копирование
